Если бы не ты

– Помоги мне! – надрывалось. – Проведи меня на ту сторону. Помоги…

Полыхнули искры. Я почувствовала резкий трупных запах и зажала нос и рот ладонью. Тошнота подкатила и скрутила горло.

Чуть не упав с лестницы, я схватилась за перила. Закашлялась.

Боль не притуплялась. Казалось, что-то трогало меня, выворачивало наизнанку, пыталось выпотрошить.

Отбиваясь, я пробиралась выше по лестнице.

– Помоги мне! – требовало нечто. – Упрямая сучка!

Последний удар оказался слишком сильным и пришелся прямиком в мою грудную клетку.

– Пошел вон! – завопила я, почувствовав, как спину прожгло болью.

Все стихло. Где-то вдалеке, на улице, завыли собаки.

Я попыталась выровнять дыхание и поморщилась.

Трупный запах осел на языке.

– Ты в порядке? – кто-то взял меня за плечи, я застонала.

Странно, что сердце не вытекло сквозь ребра.

Ян. Кажется, я даже услышала в его голосе нотки беспокойства или это было любопытство?

– Ты его видел? – я схватила Яна за куртку.

– Кого?

– Того, кто здесь был. Он… напал на меня!

– Я никого не видел, – ответил он. – Он что-то сделал тебе? Что он хотел?

– Он… Он…

Меня знобило, мысли путались.

– Я не знаю! Он просил о помощи, а потом стало больно, холодно. Он кричал. Я не знаю. Все сложно, – я вздохнула.

Собственный рассказ показался до жути нелепым, несуразным, далеким. Я и сама себе не поверила.

Ян развернул меня за плечо и прижал к стене, в которую я недавно впечаталась. Приподняв мое лицо ладонями, большим пальцем он провел по щеке.

– Здесь никого не было, – настойчиво прошептал он.

Я в ловушке.

Напуганная.

Опустошенная.

Уставшая.

А что если так действует проклятие?

Может все повернулось против меня?

Не зря же говорят, не рой яму…

– Да, – со вздохом согласилась я. – Наверное, ты прав.

– В темноте всякое мерещится, – произнес Ян. – Ты ведь никого толком не видела, правда?

– Не видела, – эхом отозвалась я.

– Хорошо.

Ян проводил меня до двери. Помог открыть квартиру. Мои руки тряслись.

Заходить он не стал.

Хотя сейчас я была бы рада любой компании.

Еле сдержалась, чтобы не попросить его остаться.

Мы попрощались на пороге.

– Тебе, пожалуй, надо поспать, – сказал Ян. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – прошептала я, закрыв за собой дверь на два замка.

Для уверенности еще накинула цепочку.

Не помню, как добралась до спальни, разделась и залезла под одеяло. Дрожь никак не хотела отпускать мое тело. Вскоре я перестала ей сопротивляться и забылась.

Глава 18

Потусторонний гость

Меня душил мрак.

Кровавые сны топили. Я захлебывалась в красном, скользила в липкой жиже и плакала. Рот забила кровь. Она была повсюду.

Снова и снова я пыталась вдохнуть, закричать, позвать на помощь. Но тишина оглушала.

Я не могла найти воздух. Синяя капля повисла над головой, так высоко, что не дотянуться. Отчаянье поглотило мою суть. Я молила о помощи, я изнывала в глухой тишине и крови, что не иссякала. Когда надежды на Бога не стало, я взмолилась к смерти. Умоляла прервать мои страдания.

А потом пришла она.

Девочка, которая умерла на моих руках.

Я силилась вспомнить ее имя, но оно ускользало, словно время, которое люди поделили на песчинки и рассыпали в часы.

Худая, синяя, почти прозрачная, девочка тянула ко мне тонкие, угловатые руки и кривилась в безмолвном крике. Гримаса ужаса исказила ее детское лицо и отпечаталась на мне. Хотелось ослепнуть.

Девочка источала ядовитый запах страха. Он по миллиметру сковывал мою сущность, пробирался глубже, роясь неуклюжими пальцами в плоти.

– Помоги… мне, – звуки ворвались хрипом.

Свист ветра ударил по барабанным перепонкам, и мне показалось, что-то горячее потекло по шее.

– Я не понимаю… Мы же тебя реанимировали…

– Ты! Это ты! – кричала девочка и тыкала обезображенным указательным пальцем.

Этот палец казался мне прицелом Бога, если, конечно, Бог существовал.

Выпученные глаза девочки безумно вращались, слепя белизною белков. Под ложечкой возникла острая боль, тоскливо дергающая за нервы. Я хотела убежать, скрыться, спрятаться, найти безопасное место, доказать, что девочка ошиблась, прогнать ее, быть поглощенной пустотой. Только бы не видеть эти безучастные глаза и страшные костлявые руки. Но я не могла, ведь здесь нет убежищ, нет времени, нет защиты.

Здесь я была наедине с мучением.

Вокруг нас кружила воронка из крови. Некоторые капли отрывались от общего потока, зависали и разделялись, медленно танцевали. Когда алая жидкость соприкасалась с моей кожей, я чувствовала слабый удар током. Словно искра входила в тело и расходилась по жилам.

– Это ты! – девочка приближалась.

Она надвигалась подобно незыблемой стене. Решительная, стойкая, неумолимая. Я знала, эта стена не остановится, пока не снесет меня подчистую.

Ее руки тянулись к моему лицу.

– Я не виновата! – попыталась защититься я.

– Ты!

– Я не убивала тебя! Это не я! Прости меня!

– Ты!

– Не трогай меня! – разорвалась я, когда пальцы дотронулись шеи.

Пробуждение не дало должного облегчения. Простынь была мокрой от пота и прилипла к спине. Я чувствовала себя разбитой и невыносимо грязной.

В окно постучался утренний слабый ветерок. Я поежилась. Даже теперь, под ватным одеялом, не могла согреться.