Если мы будем вместе...

Высокий, худощавого, даже можно сказать, изящного телосложения, со светло-русыми слегка вьющиеся волосами, которые он никогда не стриг коротко, и небесно-голубыми глазами Паша был полной Мишиной противоположностью. Незнакомые люди частенько принимали нас за брата и сестру. Драться он никогда не умел, но спортом занимался с раннего детства: плавание и бег всегда находили место в его расписании. Вообще, мой лучший друг всегда был позитивным и солнечным мальчиком, внимательным и заботливым. Мы доверяли друг другу абсолютно во всем. Он знал обо мне даже то, что я стеснялась сказать маме. О том, что у меня начала расти грудь первым узнал Паша, а когда случились первые «женские дни», то именно он бежал два квартала до ближайшего магазина за прокладками, пока я ревела в школьном туалете. О том, что у их сына залетное мелкое жулье вымогает деньги дядя Саша и тетя Оля так никогда и не узнали, а я тогда лично (чтобы, не дай Бог, не узнал папа) просила о помощи наших охранников.

Как-то так само получилось, что мы договорились быть друг у друга первыми. Тогда нам было лет, наверное, по четырнадцать и мы, как и любые нормальные подростки, начали интересоваться сексуальной стороной жизни. А кому еще можно безоговорочно довериться в свой первый раз, как не человеку, которого знаешь всю свою жизнь? Вот и мы так решили. Говоря «всю жизнь», я нисколько не преувеличиваю. Наши мамы познакомились, когда гуляли с колясками на улице, потом мы играли в одной песочнице и тянули за хвосты местных котов, вместе пошли в первый класс. В моей жизни он присутствовал всегда, сколько себя помню. Даже если кто-то из нас уезжал, не было и дня, чтобы мы не созванивались.

Часто мы оставались ночевали друг у друга. Родители не боялись оставлять нас одних, мы даже спали на одной кровати и этот факт не вызывал никаких вопросов. И мы вовсю этим пользовались: целовались, ласкали друг друга, изучая анатомию на живом, так сказать, объекте, но до главного не доходили. Дождались моего восемнадцатилетия (Паша был на 5 месяцев старше, а я не хотела подводить лучшего друга под статью, мало ли, что могло пойти не так) и, тщательно изучив теоретическую сторону процесса, выбрали день и место. Мы оба старались доставить друг другу удовольствие и, надо сказать, все получилось очень хорошо. Почти два года мы были любовниками. Паша всегда был очень внимательным и ласковым, стараясь доставить мне удовольствие, я, конечно, отвечала ему тем же. Нам нравилось заниматься сексом и мы делали это каждый раз, как только подворачивалась возможность уединиться, но такой страсти и ненасытности, как с Мишей, не было и близко.

Родители, наверняка, что-то заподозрили, потому что время от времени, загадочно на нас смотрели, делали разной «толщины» намеки и заводили разговор о женитьбе. Мы же старательно делали вид, что ничего не понимаем. Ни я, ни Паша не планировали переводить свои отношения в категорию «жених и невеста», а уж тем более «муж-жена» нам было достаточно и того, что имели. А потом Паша начал встречаться с Леной и мы решили, что быть друзьями нам гораздо интереснее и комфортнее. Он любил ее по-настоящему, она отвечала ему взаимностью, а я была очень рада за обоих своих друзей. Некоторые могли подумать, что я стану ревновать Пашку, ведь с появлением в его жизни Лены он уже не уделял мне столько внимания, как раньше. Как ни странно, никакой ревности не было. Была только легкая грусть: мне тоже хотелось любви. Настоящей. Это невозможно купить за деньги, я точно знаю. А теперь я с дефектом и, уж точно, никакие деньги не помогут мне быть любимой.

Время от времени я встречалась с молодыми людьми, но дальше поцелуев дело не доходило. Не потому, что меня не хотели. О, нет! Наоборот, «поиметь» дочь «лесного короля» желающих было даже с избытком, некоторые уж слишком настойчиво навязывали свое внимание, а однажды пришлось даже воспользоваться помощью папиной службы безопасности, чтобы отделаться от навязчивого кавалера. Но ни один из парней не вызвал во мне интереса, не зажег никаких чувств. С Мишей же я становилась сама не своя, загораясь от одного поцелуя или легкого прикосновения.

Не меньше меня удивила реакция Миши на мое признание о невозможности иметь детей. Вернее, отсутствие какой-либо реакции. Я-то думала, его это оттолкнет, что он начнет испытывать ко мне жалость или неприязнь. Ничего подобного я не увидела и теперь понятия не имела, что думать. Не знаю, почему меня это так беспокоило. Я же с самого начала не планировала длительные серьезные отношения. Тем не менее, навязчивая мысль никак не хотела выходить из головы.