Если обманешь

Иногда он сомневался в целесообразности своего решения скрыть от Мэдди правду о прошлом и мучился желанием во всем признаться. Но она была слишком счастлива и ежедневно сообщала ему об этом. Стоило ли нарушать это состояние счастливого неведения?

Иногда Итан поддавался обману и забывал, что всему этому мог прийти конец. Забывая об этом, он чувствовал себя счастливее, чем когда бы то ни было. С ним уже случалось нечто подобное. За неделю до своей смерти отец пообещал Итану, что в день его четырнадцатилетия, то есть ровно через две недели, возьмет его с собой на охоту на Гебридские острова.

Отец умер, но Итан, даже после того как увидел тело, ухитрялся забывать об этом. В течение последующих нескольких дней каждое утро просыпался, вскакивая с постели с улыбкой на лице, потому что путешествие с отцом якобы приближалось еще на один день. Потом вдруг вспоминал, что произошло, и испытывал стыд за то, что поддавался счастливым грезам в трагических обстоятельствах.

Сейчас же, уставившись в потолок, прижимал к себе Мэдди. Он постарался, чтобы она не смогла узнать правду о прошлом. Хотя все те, кто как-то был замешан в том деле, либо давно покинули Англию, либо умерли. Итан предпринял дополнительные меры предосторожности, уволив управляющего имением Айвли, который, как и следовало ожидать, не был инициативным или особо трудолюбивым. Затем дал инструкции своему поверенному, в соответствии с которыми тот должен был переписать имение на Мэдди, сделав при этом все возможное, чтобы скрыть цепочку владельцев. И только после того как новый документ был получен, нанял нового управляющего — не очень опытного, но, по сведениям, исключительно преданного и работящего молодого человека.

В любом случае никто из тех, кто, так или иначе, был связан с его прошлым, не знал, где находились они с Мэдди. Вообще об этом знали очень немногие. Знала Коррин, но только потому, что Мэдди посылала им с Беа деньги. Он сам настоял на этом. Если бы не Коррин, которая всегда проявляла заботу о ней, Мэдди могла бы… погибнуть. Коррин и Беа стали ее семьей, и Итан готов был поддерживать их так же, как если бы они были кровными родственниками его жены.

Теперь, когда Мэдди стала его женой, он принялся всячески баловать ее, чтобы хоть как-то загладить вину за прошлое. Постоянно покупал деликатесы и потчевал ее, так что с каждым днем она становилась еще краше, прибавляя в весе в нужных местах. Мэдди засияла, когда, наконец, ее кольцо плотно село на палец.

Перестав отмахиваться от мысли, что из-за него жена голодала в трущобах, Итан взъярился на себя и мучительно, как наказание, переносил эту обращенную на себя ярость. Еще он пришел к выводу, что должен удвоить усилия по задабриванию жены.

— Знаешь, чего мне недостает? — заявила Мэдди несколько недель назад. — Лошади, которая у меня была в Айвли, — прекрасной гнедой с бархатными глазами. Готова поклясться, что она любила меня так же, как и я ее.

Естественно, Итан купил ей гнедую кобылу, потому что он, подобно всем другим мерзавцам, потерявшим от любви голову, готов был сразиться с драконами, лишь бы заслужить хотя бы намёк на улыбку со стороны любимой. Теперь Итан ежедневно совершал с ней прогулки на лошадях.

В той же конюшне, где он приобрел кобылу, ему приглянулся рослый мерин, и он купил его для себя. Мерин с самого начала решительно невзлюбил Итана. Как всегда, животные либо любили, либо ненавидели его, хотя Мэдди открыто заявляла, что, по ее мнению, его ненавидели все животные, кроме кошек. Правда, чтобы не обидеть его, добавляла, что, мол, признание кошачьих — это самый важный фактор.

При каждом удобном случае мерин норовил сбросить его, лягнуть или, прижав к дереву, выкинуть из седла, что вызывало безудержный смех у Мэдди, которой приходилось цепляться за гриву своей кобылы, чтобы не свалиться. Она обычно смеялась до тех пор, пока ему не удавалось изобразить ухмылку.

Хотя Итан сознавал, что слишком баловал Мэдди подарками, остановиться он не мог. У нее должно быть столько предметов одежды и драгоценностей, чтобы она могла выбрать на любой случай.

Когда он пару недель назад купил ей жемчужное колье, Мэдди сказала:

— Итан, это уже… слишком. — Улыбка ее при этом была тусклой.

— Мне казалось, что ты хотела иметь богатого мужа, а так поступают все богатые мужья.

— Я хотела иметь мужем человека с деньгами не для приобретения драгоценностей и прочих внешних атрибутов богатства. Я хотела лишь обрести безопасность и стабильность для себя и детей, которых надеюсь иметь.

Дети. «Что, если я не могу иметь детей?» — снова возвращался к этому вопросу Итан, сидя в напряжении рядом с Мэдди.

Он так долго верил в это чертово проклятие, что начал всерьез тревожиться по поводу отсутствия беременности у Мэдлин. И Итана несколько беспокоило то, что у него уже несколько месяцев не получается то, что Корт ухитрился сделать за три недели.

Нельзя сказать, что раньше он надеялся иметь потомство, это не так, но почему-то у него появилось ощущение, что с Мэдлин у него обязательно будут дети. В мозгу мелькала даже мысль, что это предопределено.