Если у блондинки проблемы с головой и два автомата – это не ее проблемы, или Анекдот массового поражения

– Как вы это себе представляете? – спросил он не без раздражения. – Поймать зомбячью банду, притащить в лабораторию и… что? Как поймать? Как исследовать? Посмотрел бы я на великих героев, которые этим занялись бы. Но то, что банды зомби существуют, это трюизм, это общее место для любого мало-мальски знакомого с Зоной человека. Да, иногда зомби вдруг начинают действовать хоть и не разумно… может быть… но слаженно. Организованно действовать. Интереснейшее, между прочим, явление.

Крысуля опять хмыкнула. Зомбячьи банды? Подобных баек действительно ходило по Зоне довольно много. Но байка – она и есть байка. А «сухой остаток» от этой безответственной болтовни где? Зомбяшное боевое подразделение, действующее слаженно? Ага… А на основании каких данных сделан этот эпохальный вывод?

Эти зомби делают одно и то же? А что, вне отрядов они проявляют, так сказать, личную индивидуальность? Они одного и того же хотят – жрать! И башка у них пустая, так что вариантов поведения – ноль без палочки. Чего же вы хотите, слаженность действий при таком раскладе получится сама собой.

Так почему же сталкеры боятся зомбячьих банд?

Ну, во-первых, они вообще боятся зомби. Просто суеверно боятся. А во-вторых… Есть такая штука – психическая атака. Много вооруженных солдат прут на тебя в полный рост не пригибаясь, не пытаясь уклониться от пуль. Падают, но из-за их спин появляются новые. И опять прут. Крысуле не приходилось сталкиваться с такой тактикой, но, судя по литературе, она действует.

Ну так вот, толпа зомби будет вести себя именно так. Просто потому, что иначе они не умеют. Страшно? Возможно. Сказано же, не сталкивалась. Но зачем накручивать вокруг этого какую-то мистику?

Ну как это, зачем? Иначе байки не получится

Доморощенный лектор, видимо, ощутил в ее интонации скепсис.

– Интереснейшее явление, – повторил он твердо. – И абсолютно непонятное. Ох, сколько же в нашей науке великолепных тематик и перспектив!

Но продолжить агитацию ему не удалось, поскольку практикант не дремал.

– Валера тебя совсем занудил! – ужом ввинтился в разговор он. – Так вот, если хочешь побыстрее смыться, то тебе надо к Леночке. Леночка Сеполин неофициальный зам и тоже хорошая зануда, но, правда, без психологических бихевиоризмов и прочих философских занудств. Эта если кого и замучает, то только работой. Ей всегда некогда, а чтобы сотрудники не сачковали, так она бдит. Толковая девка, если честно, а уж страшна – смертный грех отдыхает. Возиться с тобой ей будет влом, она зряшной работы не любит. Сама захочет от тебя быстренько отделаться. А после я могу тебе Склиф показать, хочешь с лица, хочешь с изнанки.

– Это в каком смысле страшная?

– Во всех смыслах. Ты о йети слыхала?

– Почему слыхала? Видела.

Практикант покосился на нее с сомнением, Крысуля удивилась, и его глаза поспешно обрели голубизну полнейшей наивности вплоть до веры хоть в деда мороза, хоть в невинность собственной бабушки.

– Ну, так вот она вылитая самка йети. Как две капли, и внешне, и по характеру. Сотрудники трепещут. Она в лаборатории не просто правая рука, на ней все держится, и все другие старшие научные ходят у нее по струнке и строем. А склифовская молодежь дразнит ее зомборезкой. Правда, за глаза.

– Почему за глаза? – удивилась Крысуля. – По-моему ник, как ник. Даже прикольный.

– Она так смешно обижается. Я, мол, никакая не зомборезка. Я, мол, нормальный патологоанатом. В общем-то она права, это так и есть. Если занимаешься анатомией зомби, без вскрытий не обойтись, правильно? Но нас все старшие научные от патологоанатомических работ стараются отделаться под любыми предлогами, зомби резать никто не любит. И все стараются свалить на нее, у нее, мол, лучше получается. Она резонно говорит, что если не делать, так у тебя, естественно, и получаться не будет. Если честно, то многие просто боятся.

– И вы тоже боитесь, ребята?

– Я практикант, а Валера – младший научный, – с достоинством сказал парень, – нам не доверяют такую ответственную работу… слава богу.

Крысуля не успела отреагировать, поскольку в разговор встрял небритый усталый мужик. Кажется, санитар. Или это здесь называется лаборант?

– Леночки сегодня нет, – сообщил мужик. – А вообще – шла бы ты отсюда, девочка. Не надо тебе к нам.

– Петрович, да что ж ты делаешь?! – взвыл младший научный Валера. – Хоть бы одна симпатичная сотрудница была.

– Девку пожалей, – отрезал доброжелатель. – Слушай сюда, – повернулся он к Крысуле – Работа противная и тяжелая. Не для девушки. Хуже, чем в психушке в буйном отделении. Наши не только безмозглые и злющие, но еще и сильные, как ходячие танки. И боли они не чувствуют, поэтому ничего не боятся. Знаешь, как тяжело с ними управляться? Разными хитрыми штуками – сплошное железо пополам с кевларом – вся лаборатория забита. И все равно тяжело.

– Они, стало быть, даже вас не слушаются?

– Ими только контроллеры могут управлять. У нас в лаборатории такой штатной единицы нет, – хмыкнул собеседник.

– Сильные, не чувствуют боли, – задумчиво произнесла Крысуля. – И убить их можно только прямым попаданием в голову. Идеальные солдаты…