Если у блондинки проблемы с головой и два автомата – это не ее проблемы, или Мечты массового поражения

* * *

Разбудил Леху пинок в бок.

– В круг! – командовала Крысуля громким шепотом. – Провиант в центр, внутренний круг – живые, провиант защищайте! Внешний круг – зомби, защищаем живых.

Где-то рядом чертыхнулся Тереха, тоже, видимо, получивший под ребра. Что стряслось?..

Ага. Вон оно.

В сером предрассветном сумраке дрожали темные тени на длинных тонких лапах. Пауки. Все у них с обонянием в порядке. Они с самого начала знали, что сзади тащится компания вполне съедобных существ. Но пока кормили им это было пофиг.

А сейчас они хотели жрать!

– Не стрелять ни при каких обстоятельствах, – шипела Крысуля через плечо, двигаясь навстречу темным зыбким силуэтам. Те тоненько засвистев отпрянули назад – все живое боится зомби. – Не стрелять. Только ножи. И не орать, даже если жрать начнут!

Леха, убирая на ходу машинально выхваченный после экстремального пробуждения пистолет, метнулся к с вечера сваленным в кучу рюкзакам, чуть не налетев на рванувшего туда же Хамелеона.

Стремительные и почти неразличимые тени исчезали и появлялись, скользили меж черных камней, но всюду натыкались на недоброжелательно настроенных зомбаков. А вокруг рюкзаков уже образовался ощетинившийся ножами внутренний круг.

– Сомкнулись, – скомандовала Крысуля, и зомбаки синхронно шагнули назад, замыкая внешний круг.

Темные тени нарезали круги вокруг лагеря, никак не решаясь напасть. Это ненадолго. Еда. Много еды. Они не уйдут.

Ч-черт!

Гибкая петелька-паутинка летит Вовчику прямо в лицо. Шалишь, тот подныривает под ней, и – вот же силища у стервеца – хитиновый панцирь с противным скрежетом ломается пополам. Ага, паучары! Это вам не неповоротливый дикий зомби.

– Щиток опусти, болван, – шипит Крысуля, не оценившая Вовчиковой победы. – И не выходи из круга! А, зараза!

Темная тень летит прямо на нее. Р-раз, и еще две половинки паука валяются на земле. А потом еще две. Кажется, началось всерьез.

Леха на автомате работал двумя ножами, добивал подраненных пауков, пробившихся к внутреннему кругу. И смотрел на пять мясорубок, работающих во внешнем. Разорванные пополам пауки, расплющенные панцири, оторванные лапы. Да, перед ним спецназ будущего.

– Андрюха! С каких пор ты зомби?! На место!

Это ж надо, как можно, оказывается, орать шепотом.

– А чего это ты раскомандовалась? – огрызнулся тот, выскакивая вперед и ловко принимая засвистевшего от страха паука на ножи. – Ты мне не начальство! Самая крутая, да?

Кретин. Другой паук тут же вцепился ему в ногу, еще один – в бок. Толик и Костик одновременно метнулись навстречу, и, оторвав от парня ошалевших от голода паучар, швырнули его назад. Да, все-таки научники есть научники. Нет у них выучки держать строй при любых обстоятельствах. Круг сломался и в образовавшуюся брешь ломанулись пауки.

* * *

– Что ж ты вперед вылез, консерва ты тухлая? – ругалась Крысуля.

– Это я оплошал, – уныло проговорил Тереха. – Я должен был официально передать тебе командование на время обороны лагеря.

– За подписью и печатью? – невольно фыркнула Крысуля.

– Не надо никакой печати, – огрызнулся Тереха. – Просто сказать должен был. Приказать. Тогда этот кретин слушался бы тебя. А я с таким контингентом как зомбаки работать не привык, куда мне к черту было командовать. Андрюха, что б его через коромысло… Я, дурак, думал – все же очевидно. А оно ведь как – кому очевидно, а кому и нет. Вот оно так и вышло…

Эта путаная речь была конечно насквозь правильной. Но, по мнению Лехи, Толику и Костику тоже надо было дать на орехи. Хотя им же было дано задание защищать живых, а пределы не указаны. Четче надо приказы формулировать. Одно слово, научники.

Отделался отряд неожиданно легко – пауков к тому времени осталось мало. Несколько не слишком серьезных ран у живого контингента, а тяжелые зомбячьи костюмы вообще хрен прокусишь. А вот сам виновник происшествия был плох – рваные раны, потеря крови. Антибиотиков ему, конечно, вкатили что называется от пуза… Но как бы чего не вышло.

И припасы, сложенные в центре погибшего смертью храбрых круга, тоже уберечь не удалось: пара пауков поумнее вместо людей накинулась на рюкзаки с тушенкой, благо те не отмахивались ножами. Ревизия показала, что тушенка сожрана начисто – паучьи жвала вскрывали банки с легкостью консервных ножей. И изрядную часть хлеба паучки тоже успели употребить. Крупа, конечно, оставалась, но при невозможности развести огонь… хреново дело.

– Консерва ты вздутая просроченная, – бормотала Крысуля, уныло глядя на распатроненные рюкзаки.

– Я консерва?! – вдруг взъярился раненый и, кажется, уже не вполне адекватный парень. – А ты тогда кто?! Ты все хотела знать, зачем нас с вами отправили? Так я скажу!

– Андрюха!

– Нет, я скажу! Нас отправили на тот случай, если у вас крыши поедут в долгом походе. Мы должны были тогда взять охрану экспедиции на себя. А вас всех перестрелять. Поняла, дура?

Леха аж зажмурился. Что сейчас будет…

И ничего не произошло. Крысуля привычным жестом потянулась рукой к затылку, но пальцы со звоном хлопнулись о шлем. А, что там, в ее состоянии что голову, что железный шлем чесать – один черт.