Если завтра не наступит

– Мне пришлось встретиться с психологом.

– Мне тоже, – признался парень. – Думаю, половина старшеклассников к нему обращалась.

– У нас сеансы три раза в неделю.

– Вероятно, это пойдет тебе на пользу.

– Ты с ними разговаривал? По душам?

Себастьян на мгновение замолчал, а затем кивнул.

– Да. Это помогло. – Наши глаза встретились. – И тебе тоже поможет.

Возможно, только вот у Себастьяна не было чувства вины, о котором мне хотелось бы забыть.

– Что произошло между тобой и Эбби после школы?

Мои плечи опустились, а слезы подкатили к горлу.

– Ничего особенного.

– Когда я к вам подошел, все выглядело иначе. – Себастьян перекатился на бок. – Похоже, вы ссорились. – Он осторожно коснулся пальцами моего подбородка. – Поговори со мной, Лина, пожалуйста.

– Она… на меня злится.

– Почему?

Себастьян убрал пальцы с подбородка, и, когда они скользнули по моей щеке, все мое тело охватил поток тепла.

– Потому что я… оттолкнула ее.

Теперь его пальцы перебирали мои волосы.

– Оттолкнула?

– Я не хотела ее обидеть. Просто… чувствую себя виноватой.

Рука застыла.

– Лина, ты не виновата. Ты не садилась за руль.

Боже, он не знал. Он ни о чем не догадывался. Я хотела отвернуться, но Себастьян меня остановил. Я открыла глаза, и его рука соскользнула с моей шеи, упав в скудное пространство между нашими телами.

Себастьян лежал рядом, слегка приподнявшись на локте. Его тело почти нависало надо мной. В наших позах было что-то совершенно знакомое, будто мы делали это сто раз. Да, мы так лежали раньше, но его субботнее признание все изменило. Теперь мы не просто лучшие друзья, которые лежат в постели рядом друг с другом. Он больше не мальчишка, живущий по соседству. И пусть я мечтала об этом так долго, мне стало страшно.

– Лина, – прошептал он мое имя словно благословение.

– Не хочу больше говорить. Я… хочу, чтобы ты остался, но не хочу разговаривать.

В глазах Себастьяна вспыхнуло понимание. Он прикусил нижнюю губу, и в одно мгновение в комнате все изменилось. Все случилось так внезапно. Я думала, что все потеряла, но внезапно все обрела.

Он сказал, что любит меня.

И я влюблена в него с тех самых пор… как впервые увидела.

Я этого не заслужила. Не заслужила ни этой возможности, ни второго шанса. Я не должна была испытывать учащенное дыхание или внезапный жар, охвативший кожу и затопляющий чувства.

Возможно, Себастьян не любил меня так бесконечно и самозабвенно, как описывалось в книгах, разбросанных по моей спальне, и между нами была другая любовь, появившаяся после страшной трагедии, которая возникает, когда человек верит во все что угодно перед лицом страха. Рано или поздно жизнь возвращается в прежнее русло, и тогда такие чувства исчезают, но я не намеревалась об этом думать. Во всяком случае, не сейчас. Просто хотела поддаться моменту, исследовать жар, из-за которого голова шла кругом, но который не имел никакого отношения к моим травмам и болезни.

Может быть, так на меня повлияли школа или разговор с доктором Перри. Возможно, я нуждалась в ком-то так сильно из-за ссоры с Эбби и осознания, что я совершила ужасную ошибку и оказалась не такой умной, какой себя считала. Или меня сбил с толку разговор с мамой. Вероятно, я до сих пор не могла выкинуть из головы признание Себастьяна. А может, все это разом накинулось на меня, и я просто не выдержала подобного груза. Я видела лицо Себастьяна перед собой: острые скулы, шрам на верхней губе. И пульс забился с бешеной скоростью.

Я подняла руку, чтобы прикоснуться к нему, но остановилась в нескольких дюймах.

– Можешь прикоснуться, если хочешь. Тебе даже не нужно спрашивать.

Я была в замешательстве. Прикосновение не являлось обычной фантазией. Как мне потом возвращаться в реальность?

Грудь Себастьяна поднялась от глубокого вздоха.

– Я хотел бы, чтобы ты прикоснулась ко мне.

У меня перехватило дыхание.

Я осторожно провела пальцами по его щеке. Когда ощутила дрожь, охватившую его тело, мной овладело чувство волнения. Под ладонью его подбородок был почти гладким, с легким намеком на щетину. Я скользнула рукой вниз, проводя большим пальцем по нижней губе. Он закрыл глаза, пока я исследовала изгиб его верхней губы, шрам.

Я никогда так его не трогала. Никогда. Касаясь шеи, я чувствовала растерянность. Пальцами ощущала его пульс, бившийся так же дико, как и мой.

Я не останавливалась.

Провела рукой по его груди. Себастьян издал низкий стон, похожий на рычание, который подействовал на меня как поднесенная к огню спичка. Начался пожар. Осмелев, я опустилась ниже, следуя по напряженным выпуклостям его живота. Мышцы были крепкими, четко очерченными. Я всегда знала, что они такие, видела их и иногда случайно касалась.

Но теперь это не было случайным прикосновением.

Наслаждаясь каждой секундой, я гладила пальцами его пресс, нанося его на карту своих воспоминаний.

Пальцы дрейфовали вокруг пупка и ниже, достигая пояса фланелевых брюк. Его тело снова дернулось, отчего Себастьян подвинулся ближе, и его бедро тут же прижалось ко мне.

Это неправильно.

Я не должна была этого делать, но понимание меня не остановило. Я подняла на него взгляд.