Эсми Солнечный Ветер

— Нет, — вновь перебила я. Тут же взяла себя в руки и добавила уже спокойней: — Не нужно, офицер. Я верю.

— Майор Кайлин, — исправляя оплошность, представился тот.

— Эсми, — попыталась быть вежливой я, хотя отлично знала, что мне представляться незачем.

Собеседник отрицательно качнул головой и снова улыбнулся. Повторил:

— Леди эр Руз.

Ну ладно. Как хотите.

Я вдохнула поглубже, отметая отголоски паники. В том, что взлет действительно состоялся, сомневаться уже не приходилось, и хотя желания идти на экскурсию не было, отказать Тамиру я не могла.

— Вы хотели проводить меня к мужу, майор.

Кайлин кивнул и шагнул в сторону, галантно пропуская вперед. Я же вдохнула еще раз, мысленно шепнула себе, что все будет хорошо, и вышла из каюты.

Опять лифт, но подъем совсем недолгий, если сравнивать с прошлым разом. Короткая прогулка по коридору, остановка у дверей пилотного отсека, войти в который без сопровождающего я бы не смогла — нет доступа.

Майор Кайлин приложил большой палец к панели идентификатора, дверь плавно отъехала в сторону, и мы оказались в просторном помещении, в котором…

Так! Спокойно, Эсми! Ведь космоса ты не боишься, только взлетов и посадок!

Увы, но в этот раз зияющая за прозрачной сверхпрочной стеной тьма тоже пугала. Поэтому я предпочла сосредоточиться на длинной панели управления, голографических экранах и экипаже.

Тамир тоже был здесь — стоял и ждал. Он, как и остальные, обернулся на оповещающий сигнал, который прозвучал в момент открытия двери.

Я в который раз глубоко вздохнула и направилась к мужу. Мягкого покрытия в отсеке не было, поэтому стук моих каблуков показался слишком громким, но это никого не смутило.

Едва я подошла, Тамир обвил рукой талию и притянул ближе, чтобы поцеловать в щеку.

— Ты как? — шепнул он.

Я не лукавила, сказала как есть:

— В шоке от твоего поступка.

По губам мужа скользнула улыбка, в глазах цвета стали блеснули искорки озорства.

— Я хочу представить тебе моих офицеров. В момент встречи это было неудобно, мы не могли задержать вылет, разрешение на стоянку истекало.

Не знаю, зачем Тамир сказал про разрешение — я в этих вопросах все равно не разбираюсь. Так что мой кивок был ответом на первую реплику.

Вот теперь Тамир перестал шептать, а в его голосе появились торжественные нотки:

— Дорогая, позволь представить тебе команду…

Муж называл имена, звания и должности и даже пояснял смысл этих должностей. Но я, каюсь, даже не пыталась запомнить, потому что людей было слишком много. Я беззастенчиво жалась к Тамиру, который так и не отпустил, благожелательно улыбалась офицерам и испытывала невероятное, прямо-таки грандиозное удивление.

Дело в том, что все эти мужчины мне радовались. Причем радость была не дежурной, а совершенно искренней. Они говорили теплые слова, снова поздравляли со свадьбой и желали нам с Тамиром счастья. И по всему выходило — команда реально одобряет наш союз.

В какой-то момент я не выдержала и повернулась, чтобы взглянуть на мужа. Уже поняла — Тамир тоже неплохой актер, по крайней мере, держать маску спокойствия способен в любых обстоятельствах. Вот и сейчас… Он был совершенно спокоен, но… что-то странное в глазах цвета стали все-таки проскальзывало. Я не сразу поняла, что это тщательно скрываемая досада.

Я не расстроилась — ведь ясно, что дело не во мне. Тамир просто не может испытывать чувство досады от того, что подчиненные приняли его жену с распростертыми объятиями. Их симпатия в его интересах.

Проблема была в другом, то есть в другой. В той брюнетке, имени которой я не знала, да и не хотела знать, если честно.

И хотя это было несколько рискованно и не совсем этично, но едва мы с мужем покинули пилотный отсек, я тихонько спросила:

— Тамир, что тебя расстроило?

— Не думаю, что нам стоит обсуждать эту тему, — столь же тихо отозвался он.

Ну, точно, в брюнетке дело. Просто она «бывшая», а настоящие мужчины «бывших» с «нынешними» не обсуждают.

Но у нас все-таки другой случай, верно?

— Тамир, я не из праздного любопытства спрашиваю. Просто если мне предстоит столкнуться с твоим прошлым, то я хочу быть готова к этой встрече.

Он задумался, но только на миг.

— Ты права. И мы этот вопрос обсудим, но не сейчас.

Я кивнула — говорить о таких вещах на ходу действительно неудобно. Однако ответ на свой вопрос я все-таки получила:

— Я рад, что ты понравилась команде. Мой прежний выбор парни не одобряли, и я… — пауза была недолгой, но очень красноречивой, — …чувствую себя идиотом, Эсми.

— Они не одобряли, а ты этого неодобрения не замечал? — Да, снова неэтичный вопрос, но очень хочется разобраться.

— Замечал, разумеется. Я же не слепой. Просто я не придавал этому значения. И теперь чувствую себя идиотом, потому что все были правы, а я вел себя как упрямое животное.

Меня так и подмывало спросить — а почему же она сбежала? Но я сдержала неуместное любопытство, сказала о другом:

— Ты не идиот. Просто сердцу не прикажешь.