Эссе о душе

Гениальные музыканты настолько тонко и трепетно чувствовали свой собственный музыкальный инструмент, что для полноценного проявления своего мастерства и таланта, как правило, использовали один и тот же — свой. Если же у мастера было несколько инструментов, то он прекрасно знал индивидуальные особенности, например, каждой скрипки. Даже более того, когда ему приходилось что-то исполнять на чужом инструменте, то он сразу же понимал уровень профессионализма и талантливости мастера, который изготовил тот или иной инструмент. Музыкант, даже во время пробного исполнения, словно вступал в особый диалог с инструментом, в ходе которого тот рассказывал ему о себе, своих слабых и сильных сторонах и их взаимосвязи между собой. Несколько таких диалогов и музыкант, во-первых, делал для себя окончательный вывод о том, насколько целесообразно использование конкретного инструмента лично им. А также возможности инструмента для воспроизведения истинной гармонии звука, отражающей сложнейшую и изощреннейшую палитру мыслей и чувств автора произведения. И когда в руки талантливого музыканта попадает скрипка талантливого мастера, то душа исполнителя входит в созвучие с душой скрипки. И их дуэт, как правило, бывает поистине восхитительным и замечательным. Музыкант трепетно и нежно держит в руках это бесценное сокровище, как предельно хрупкое и беззащитное живое существо. При этом переполняясь благоговейным восторгом перед искусством мастера — изготовителя и перед совершенством его творения.

Это только на первый взгляд представляется, что музыкальный инструмент — это неодушевленный предмет. Это с точки зрения формальной и абстрактно-отвлеченной логики, и для людей, непосвященных в особые тонкости нашего бытия. А на самом деле, у каждого инструмента, как впрочем, и у каждого предмета, есть своя душа. Какая именно — это уже другой вопрос, т. к. много людей с совершенно разными душами участвовало в изготовлении не только самого материала, из которого он создан, но и каждой составной части. И диапазон величины, отражающей уровень гармонии личности каждого из них, можно условно обозначить таким образом: от минус бесконечности до плюс бесконечности. Вот такая "простая" философия и психология получается.

Многие особенности, обозначенные выше, применительно к музыкальному инструменту, сохраняют свою логику и значимость и в процессе общения между режиссером сокровенного общения и его партнером.

Большинство людей, которым прямо или косвенно предлагают сокровенное общение, первоначально ощущают достаточно конкретный и выраженный скепсис по поводу честности и искренности предложения, которое делается им. И это, безусловно, нормальная и естественная, если не сказать что закономерная реакция на такого рода предложение. Чрезмерная доверчивость, без особых на то оснований, не является признаком мудрости. И даже просто хорошего интеллекта. С детских лет практически каждого человека постепенно накапливается опыт неприятного общения с окружающими. Что, однако, автоматически не означает и даже не предполагает, что после десяти и даже двадцати ситуаций человек обязательно приобретет не только более или менее полноценный опыт общения с теми, кто не умеет или не желает вести себя правильно и адекватно, но даже способность на предварительном этапе общения распознавать тех, с кем общение не только не целесообразно, но в принципе нежелательно. Ибо ничего, кроме большого количества ярких отрицательных эмоций, такого рода общение не может принести кому бы то ни было, не зависимо от уровня интеллекта и добродетельности человека, который стремится к более или менее полноценному общению.