Есть!

12 апреля 1961 года каждый житель планеты Земля занимался своим делом: летел в космос, впервые целовался, строил козни, умирал, рождался, врал родителям, покупал джинсы, брал взаймы, чинил машину – и никого из жителей этой планеты не волновала судьба двадцатисемилетней Марины Дмитриевны Карачаевой, доставленной в районный роддом нашего города в карете «скорой помощи». Скорый врач, еще нестарый, конопатый и рыже-розовый, как гриб-волнушка, всю дорогу залечивал роженицу скабрезными анекдотами, так что в приемный покой Марина Дмитриевна прибыла в абсолютно раздраенном – и физически, и душевно – состоянии. Дежурная акушерка тоже не стала изображать из себя ангела, а напустилась на бедную рожающую Марину Дмитриевну с адскими, раз уж у нас тут пошли такие аналогии, воплями. Причиной воплей стало, во-первых, то, что Марина Дмитриевна не взяла с собой карту беременной, а во-вторых, то, что акушерке не терпелось сдать дежурство сменщице и отметить с анестезиологами полет Гагарина, который сегодня переживали больница и весь мир.

Съежившись, словно под обстрелом, придерживая тугой и жесткий, будто в любую минуту готовый выстрелить живот, бедная Марина Дмитриевна понимала, что акушерке надо прокричаться, выпустив на волю накопившиеся слова. И лишь тогда можно будет закричать ей самой.

И, знаете, акушерка действительно прокричалась – последними словами ее стало философское: «Рожають, сами не знають, для чего и от кого». Увидев долгожданные слезы на ресницах роженицы, акушерка успокоилась, сдулась, как проколотая шина, и вздохнула:

– Ну ладно, что с тобой сделаешь… Сейчас доктор придеть. Эй, погоди, ты что, уже рожаешь? Что сразу-то не сказала?! Василь Святославыч! Василь Святославыч! Тут женщина уже это самое!..

Роженица тянула единственную ноту «ля-я-я-я», пропевая ее, впрочем, как «у-у-у-у-у-у».

Василь Святославыч, на ходу дожевывая пирожок с зеленым луком и яйцом, мчался в приемный покой, где почти явился на свет первый, и единственный, ребенок Марины Дмитриевны Карачаевой.

Он родился в приемнике, под бодрую ругань акушерки и ласковые пришепетывания врача: в передних зубах у врача застрял кусочек зеленого лука, который мучительно четко видела Марина Дмитриевна. Синий громкий младенец возопил за несколько минут до полуночи.

– Записываем двенадцатого, – сказала акушерка и строго глянула на потную Марину Дмитриевну. – Придумала, как назовешь?

– Чего думать? – влез веселый доктор. – В такой день родился – будет Юриком!