Есть я? Я есть.

К: Но некоторые слова исходят от диктатора (warlord), а другие от лорда геев (gaylord) [смех]. Диктатор это думающий, напряжённый ум. Это Бог с намерением. Это "я" — джива. Когда Шива говорит, нет никакого намерения, есть просто действие. Есть только действие, не реакция. Когда джива говорит, есть реакция, говорение как реакция. Есть реакция, реакция, реакция. Когда Шива

говорит, нет никакого говорения. Ничего не сказано. Это как вэу-у-вэй, отсутствие присутствия, отсутствие-присутствия-отсутствия…

В: Меня смущает то, что когда Шива говорит, это всегда слишком поздно.

К: Шива

никогда не говорит в говорении. Для Шивы нет никакого поздно. Нет даже сейчас.

В: Когда джива попадает в это слишком поздно?

К: Когда есть сейчас, есть джива

. В присутствии есть джива. Когда есть присутствие, есть джива. Из присутствия появляется базисная точка. Кто-то говорит с кем-то. Даже если ты говоришь сам с собой, есть присутствие. В при-сутствии (pre-sense), в том, что есть, в живых словах нет говорящего, отличного от слушающего. Есть просто то, что есть. Нет направления домой. Поэтому нет слов с намерением. И тебе не нужно понимать это.

Это хорошая компания, в беззаботности. Когда есть беззаботность, это можно назвать принятием, которому не нужно знать принятие, которое принимает тебя таким, какой ты есть, потому что оно даже не знает тебя. Нечего принимать. Это беззаботность. Это не так, что никому нет до тебя никакого дела. Но так, что нет никого, кому есть до тебя дело, потому что нет никого, кто тебя знает. Так как он не знает самого себя, он не знает и тебя.

Это опять бла, бла, бла. Никогда не хорошо, даже живые слова. Поэтому хорошая компания это отсутствие компании. Но даже отсутствие компании это слишком много компании. Так что даже живые слова не это. Но есть разница между живыми словами и мертвыми словами. Живые слова не учат, это просто действие. Это просто танец энергии. А вот так называемые мертвые слова, которыми учитель пытается учить тебя чему-то, пытается контролировать тебя. Одна тень хочет контролировать другую тень. Одна тень хочет учить другую тень, вот это мертвые слова, весь этот спонтанный танец энергии.

В

: Иногда очень трудно понять, кто говорит эти живые слова…

К: Это всегда сдвигается. Никому не нужно пребывать в этом. Ты сдвигаешься через все эти возможности к живым словам, к учащим словам, но все они по своей природе не отличаются друг от друга. Они отличаются только в выражении, но то, что есть само выражение не отличается. Учащие слова или живые, нет никакой разницы.

Но есть живые слова и не-живые слова. Есть учащие слова — кто-то хочет контролировать тебя — и есть не-контролирующие слова. Но ты не можешь решить, откуда ты говоришь. Говорение происходит иногда оттуда туда, для любой точка отсчета. Но то, что ты есть, никогда не говорит. Никогда не говорит ни слова, никогда ничего не говорило. Оно сновидит всё, и только во сне есть говорящий, слова и то, что может быть сказано. Всё это есть только во сне. Но то, что ты есть, не может смешиваться со своим собственным сном, в этом проблема или нет проблемы. В этом красота. Это никогда не является частью сна.

И только во сне есть говорение и только во сне есть живые слова и не-живые слова и всё, что ты можешь назвать. Я указываю на эту беспомощность. Иногда это так, иногда эдак. Иногда ты глуп как это, или очень умен, говоря из точки наибольшего приятия, этой отправной точки этого Абсолютного осознания и в следующий момент ты говоришь из этого чёртового любящего, кто ревнует к чему-то сделанному другим или чему-то еще. Ты не можешь помочь ему. Даже это есть его часть.

То, что ты есть, никогда не делает никакого различия в этом. Нет никакой силы различения. Оно принимает любого, как хорошего, так и плохого, как и любого другого. Высочайшее такое же хорошее, как и нижайшее. Никогда не различает между ними. В этом красота твоей природы, когда нет никаких различий.

Ты реализуешь себя в нижайшем так же, как ты реализуешь себя в высочайшем. И нет большего или меньшего в том, что ты есть. И в большем и в меньшем и в любом божественном или не божественном ты реализуешь себя. Ничего из этого не сделает большим или меньшим то божественное, которое никогда не знает божественное. Так что же делать?

Но твоя природа беспомощна, потому что ты не являешься частью сна и сон уже приснился, ты не можешь изменить свой собственный сон. Как ты можешь изменить сон, который уже приснился? Ты не являешься частью сна, а то, что является частью сна, не имеет силы. То, что имело бы силу сновидения, не заинтересовано, потому что тому, что ты есть, это не интересно. Оно никогда не делает никаких различий. То, что делает различия, не имеет никакой силы. "Я" не имеет силы, потому что оно уже часть сна. То, что сновидит всё, Всемогущее, не часть сна и не может вмешиваться. Нет никакого вмешательства. Нет контроля. Это отсутствие делателя, никогда не было никакой делательности или контроллерности ни в чём.