Естественный отбор

Вот машина съехала с прямой дороги и, тяжело переваливаясь на ухабах, принялась плутать по закоулкам, пока не остановилась в непроглядной темени среди черных мокрых кустов. В салоне вспыхнул неяркий свет. Трое в морских бушлатах с чужого плеча сжались, как перед схваткой. Но на них никто не нападал. Только один из попутчиков на заднем сиденье многозначительно откашлялся и медленно, глядя в глаза седобородому, произнес начальственным баритоном:

— Бывший полковник армии боснийских сербов Скиф? Он же Скворцов Игорь Федорович?

Тот не ответил.

— Капитан Олекса? — повернулся баритон к измученному морским путешествием. — Он же Александр Алексеев. И наконец, вы… — он взглянул в наглые кошачьи глазки рыжего, — поручик Сечна, он же Семен Засечный? Граждане бывшего Советского Союза, а ныне люди без гражданства, определенных занятий и постоянного места жительства.

Приятель попутчика сидел, не проронив ни слова, и пристально всматривался в лица незнакомых ему людей, словно сравнивал их с фотографиями в уголовном деле.

— Нас трое на трое, — сказал седобородый, — но мы без оружия.

— Обойдемся без оружия. Не в ваших интересах нарываться на конфликт с незнакомыми людьми в незнакомом городе. Итак, командиром группы наемников можно считать вас, Скворцов Игорь Федорович, аббревиатура — Скиф. Меня правильно информировали? — Не только выправка, но и властно сжатый рот выдавали в задающем вопросы военного. Говорил он с заметным украинским выговором. — Так, оружие у вас есть?

— Нет, я уже сказал, — ответил Скиф, пытаясь приподняться.

Двое на заднем сиденье сидели не шелохнувшись, руки положили на спинки кресел, чтобы неосторожным движением не спровоцировать команду Скифа на стычку.

— Попрошу без глупостей и резких жестов, — предупредил второй на заднем сиденье. По выговору и внешности в нем тоже нетрудно было бы узнать украинца, причем чистокровного западенца. — Нас не следует бояться. Вы последняя партия интернационалистов, которую мы прикрываем по измаильскому коридору. Наши люди будут вас вести до самой Москвы, только не засвечивайте их.

— Так мы вам и поверим! — сказал рыжий Засечный.

— Вас нам сдал на руки Степаныч, — ответил старший из военных в штатском. — Не забудьте оставить прямо здесь, в салоне микроавтобуса, бушлаты с его корабля. У них на украинском торговом флоте строго стало с материальной ответственностью. Воровать можно миллионы долларов, но только не поношенные бушлаты.

— Вы из России или с Украины? — спросил Скиф, пытаясь что-то высмотреть в их лицах.

— Мы работаем ради будущего славянского государства, этого вам достаточно? Вас могли бы взять еще в порту за нелегальный переход границы. Но пока ни с кем из вашего брата ни здесь, ни в Ильичевске, ни в Одессе этого не случилось. У «новых» в Москве и Киеве нет таких денег на подобные операции. Так что считайте нас за своих ангелов-хранителей и не расспрашивайте ни о чем.

Сноп света от проходившей вдалеке машины полоснул по кустам. На минуту воцарилось молчание, водитель выключил лампочку в салоне. Воспользовавшись темнотой, «ангел-хранитель» званием постарше вручил Скифу коробку шоколадных конфет.

— Кому-то достанется украинский паспорт, а кому — только справка о досрочном освобождении. Предупреждаю, документы подлинные, переклеены только фотографии. Для погранотряда сгодятся, дальше думайте сами. В Москве оседать не советую, там паспортный режим похлеще брежневского. У нас на Украине вам и то было бы легче легализоваться.

— Самый надежный вариант — Сибирь, — посоветовал второй.

— Сибирь от нас никогда не уйдет, — сказал Засечный. Шрам на его лице, как будто в злую шутку, превращал его фамилию в запоминающееся прозвище.

— А с вашей внешностью вообще нельзя без грима в Москве объявляться, — настаивал западный украинец. — В России нет пока закона о преследовании военных наемников, но любой бандит чувствует себя там спокойней, чем борец за идею славянского единения.

— Мы не наемники, — тихо, но со злобой в голосе проронил Скиф.

— Расскажите это еврократам из трибунала в Гааге, которые внесли вас троих в списки военных преступников. Или вершителям судеб в Москве, — твердо заявил старший «ангел-хранитель» и кивнул водителю. — Включи-ка свет поярче… Завершаем встречу. Я призываю вас к благоразумию, хотя сам в него не верю. Не верят в него и те, кто поручил нам познакомиться с вами. Поэтому на этот случай и передали вам адресок. — Он протянул Скифу пластинку американской жвачки. — Угощайтесь, пожалуйста. Говорят, нервы успокаивает.

Скиф разорвал упаковку. На внутренней стороне несмываемой тушью был написан московский адрес.

— Пожалуйста, запомните, а бумажку сожгите. Зажигалка есть?

Скиф утвердительно кивнул.

— Ключ от этой квартиры спросите у соседки напротив. Хозяйку квартиры зовут очень просто — Анна. Скифа она должна знать в лицо безо всяких паролей. И пожалуйста, будьте с ней повежливей — подранок она…

— Это вербовка? — спросил Алексеев. Его измученное морской болезнью лицо сейчас казалось еще бледнее от мелких капелек пота.