Эта сияющая земля

— Я бы хотела, но позже. Сейчас город слишком перенаселен.

Он пропустил ее замечание мимо ушей, понимая, о чем она говорит. Действия гестапо его раздражали.

— Тогда давай перейдем к делу и обсудим работу, которую я тебе предлагаю. С какой скоростью ты печатаешь на машинке?

Он задал ей стандартные вопросы, получил на них ответы, рассказал о рабочем графике. Его устраивало ее хорошее знание немецкого языка, и он понял, что она будет компетентным сотрудником. Она отлично прошла собеседование, к тому же замечательно выглядела, ее привлекательная внешность добавит престижа его офису. Им лишь осталось уладить одну формальность.

— Теперь, что касается твоих братьев, — произнес он твердо, тяжело повернувшись в кресле и постукивая пальцами по подлокотнику.

В этот момент она поняла, что все повисло на волоске, и непроизвольно сжала ладони в кулаки.

— Да?

— Мне бы не хотелось, чтобы их имена упоминались здесь, да еще учитывая то, что у нас общая фамилия. О том, что с ними произошло, никому не известно, и лучше будет так и оставить это. Ты понимаешь?

— Разумеется. Я хочу здесь работать и в полную силу использовать все свои знания и навыки. Вот что важно для меня.

Он выглядел довольным. Она дала понять, что работа для нее сейчас важнее всего в жизни, и это ему понравилось. Он решил принять ее.

— Если я тебя возьму, ты будешь жить на ферме?

— Нет, в городе живет моя пожилая подруга Астрид Ларсен, которая с удовольствием пустит меня пожить у нее.

— Это было бы отлично. — Он хотел показать Джоане, что она ничего не потеряет, сотрудничал с ним. — Я уверен, твои родители переживают за твоих братьев. Я ничего не слышал об Эрике с тех пор, как он исчез, но я могу тебе рассказать, что случилось с Рольфом.

— Где он? — Ее словно схватили за горло. — Мы ничего не слышали о нем. Единственное, что нам известно, это что он где-то в лагере.

Том надел очки, подошел к одному из шкафов и открыл ящик. Найдя нужный документ, он пробежал глазами имена и нашел нужное.

— После ареста его отправили в Грини.

— В Грини? — Она побледнела. Это был концентрационный лагерь, услышав название которого люди вздрагивали, он имел славу самого худшего лагеря во всей стране.

— А откуда у тебя этот список?

— Я взял копии, на всякий случай. Здесь огромное количество заключенных, отправленных в трудовые лагеря. — Сцепив руки за спиной, он посмотрел на нее поверх очков.

— Ты все еще хочешь работать со мной?

Она уверенно кивнула.

— Больше чем когда-либо. Я думаю, что сойду с ума, если вернусь к работе на ферме.

— Хорошо, тогда ты принята. Ты можешь приступить в понедельник?

— Конечно, Том. Я приду.

Он проводил ее до двери, а потом подошел к окну и наблюдал, как она уходит по мощеной улице. Охранники свернули головы, провожая ее взглядом.

Джоана направилась к дому Астрид, чтобы поделиться радостными новостями, и не заметила бородатого рыбака, который остановился, разглядывая витрину магазина. Он видел, как она шла по противоположной стороне улицы. Это был Эрик, служивший секретным агентом и как раз накануне вечером высадившийся на берег Норвегии. Он хотел узнать, где была его сестра и куда шла. Выглядела она отлично, что было хорошим знаком. Впервые за все это время он встретил члена своей семьи, но сестра ни в коем случае не должна была увидеть его. Правила были очень строгие. Слишком много жизней зависело от каждого из них, и нельзя было рисковать. Результаты общения могли оказаться трагическими. Против местного населения принимались самые суровые меры. Рыбацкую деревушку рядом с Бергеном стерли с лица земли, после того как жители не подчинились нацистскому режиму. Их дома сожгли, лодки затопили, домашний скот конфисковали, после чего принялись и за них. Всех мужчин старше шестнадцати лет отправили в концентрационные лагеря Германии, женщин и детей — в трудовые лагеря в Норвегии. Даже если бы на месте Джоаны была Керен, он бы все равно не раскрылся.

Вечером ему снова предстояло пуститься в путь вместе с секретным агентом, отправляющимся на встречу с норвежским правительством в Лондоне, и еще двумя людьми, вынужденными спасаться бегством от нацистов. До наступления осени это было его последнее плавание. Он всматривался в витрину до тех пор, пока отражение сестры не исчезло.

На дальнем севере на всей территории, прилегающей к Киркенесу, снег постепенно таял. И без того тяжелое положение заключенных в лагере осложнялось еще и холодами. Теперь там, где лежали высокие сугробы, появилась земля, и ее покрыли нежные северные цветы. Рольф, в своей тюремной форме, с бородой и небрежно подстриженными волосами, радовался весеннему солнцу. До заключенных дошли хорошие новости от местных торговцев. Писем они не получали, им самим писать запрещалось, и любая весточка из внешнего мира воспринималась ими как глоток свежего воздуха.

Он приготовился сделать объявление, собрав всех, кто был в состоянии слушать.