Эта сияющая земля

За последнее время ей несколько раз удалось съездить в Осло и выполнить поручения. Немцы, напуганные действиями бойцов сопротивления, ездили по городу в бронированных машинах. Джоане удавалось передавать службе разведки газеты, взятые в офисе. Ценная информация поступалак бойцамдвижения, которое теперь называлось «Домашнийфронт». Благодаря их деятельности тысячи молодых людейизбежали мобилизации. Часто им приходилось жить в лагерях, разбитых в отдаленных горных местах, терпетьтрудности и лишения, но это было спасение от фронта. Те, кто зарегистрировались, не обратив внимания напредупреждения или вовремя не получив их, были отправленыкораблями внеизвестном направлении.

В субботу после получения известия о высадке британцев в Нормандии, Джоана поехала домой.

— Я соскучился по тебе, — тепло поприветствовал ее Эдвард. Он заметно поправился и, несмотря на слабость в ногах, был в состоянии весь день работать на земле, чем очень гордился. Вместо Керен по дому помогала вдова, которая каждый день приходила из деревни. Но в выходные, когда приехала дочь хозяина, она отказалась прийти.

Джина получила письмо, написанное на бланке Красного Креста, из Дурбана, что в Южной Африке. Оно пришло от неизвестного им человека, и она сразу же позвонила Джоане, чтобы она приехала и увидела его сама.

— Вот оно, читай. И потом скажи, что ты думаешь.

Джоана дважды прочитала это скупое послание: «Все хорошо. Рольф и Уэнди поженились. Всем привет».

— Ну? — с нетерпением спросила Джина. — Что скажешь? Адрес наш, так что ошибки быть не может. Если это наш Рольф, что он делает в Южной Африке?

Джоана улыбнулась.

— Я не думаю, что он там. Он просто бредил мечтой стать летчиком-истребителем, когда уезжал из Норвегии. Я догадываюсь, он выбрал этот способ, чтобы дать нам знать о своей женитьбе, и не впутать нас в опасную ситуацию. Пусть немцы считают, что это сообщение пришло от норвежского родственника из Южной Африки. Он бы ни за что не послал такое письмо из Англии, а если бы находился в Африке, то отправил бы его сам, лично. Может быть, тот, кто отправлял, родственник его жены, который живет в Африке. — Она положила руки Джине на плечи и широко улыбнулась. — Уэнди… должно быть, она англичанка. У вас с папой английская невестка. Поздравляю!

Джина схватилась руками за голову:

— Бог мой! Англичанка. Я же не смогу разговаривать с ней.

Джоана и Эдвард обменялись веселыми взглядами, и он похлопал жену по плечу.

— Когда придет время, просто скажи ей «Добро пожаловать», как ты говоришь всем, кто приходит в наш дом.

В тот вечер они слушали новости по ВВС. Их союзники укрепили свои позиции в Нормандии, и тяжелейший бой шел под Каном. Основные подробности рассказывались о дне захвата. Все волновались за судьбу Эрика, так как не знали, находился ли он на затопленном корабле.

Перед тем как снова уехать домой, Джоана помогла матери написать ответ, заполнив форму бланка Красного Креста, которая была вложена в конверт. Они попытались уместить самые лучшие пожелания от семьи в несколько слов, которые допускались в сообщении. Ведь оно преодолеет маршрут в тысячи миль, прежде чем его получат молодожены.

Лето 1944 года стало самым суровым для норвежского народа. Часто заложники, сломленные физически и морально пытками гестаповцев, не могли передвигаться без посторонней помощи. Эрик шел самостоятельно впереди охранников, хотя на его теле не было живого места. Выйдя на солнечный свет в последний раз, он думал о Керен, вспоминал детство на ферме, родителей и все хорошие моменты, которые были в его жизни. В душе он был спокоен. Он не сказал ничего важного, несмотря на истязания.

Он замер. В свежем воздухе раннего утра из гавани до него донеслись гудки кораблей и последнее, что он увидел, это была морская чайка, кружившая в небе Осло.

Ежедневно гитлеровцы получали новости о продвижении союзников на континент с запада и о наступлении русских с востока. Иногда приходили и хорошие новости: они праздновали страшную бомбардировку Лондона, в результате которой погибло огромное количество людей. Но теперь им приходилось волноваться за свои собственные семьи из-за постоянных налетов противника, и они изучали армейскую прессу, присылаемую им из дома. Солдаты, маршируя, по-прежнему пели с энтузиазмом, но их любимый марш «Мы наступаем на Англию» теперь звучал все реже. Слишком часто они видели насмешку в глазах людей.

Вечеринки в доме Тома стали устраиваться все реже. Поставки продуктов прекратились. Редкие гости критиковали теперь свои вооруженные силы, которые отступали.

Для Джоаны было сродни освобождению уже то, что ей больше не нужно было общаться с немцами. Некоторые до сих пор заглядывали к ней в офис, когда бывали в городе, и она была сама любезность, но облегчение оттого, что больше не нужно проводить с ними выходные, было огромно.