Эта война еще не кончилась

– Навряд ли нам воды дадут, – усмехнулся Сергей. – Дожимать будут. А сюда, сука, не спустился, побоялся, гнида! Значит, все. Наши за них серьезно взялись и вот-вот здесь объявятся. Может, подфартит и дождемся, – постарался подбодрить он парня. – Сегодня ночью вроде как самолет пролетал. У нас же десантура классная. Выбросят роту, и все. Тогда мы с этого Ахмета лично кожу спускать будем. И армейцы поймут, мешать не станут.

– Навряд ли так будет, – горько сказал Николай. – Подыхать нам здесь. Пристрелили бы, гады, – всхлипнул он. – Пить хочется, болит все. Может, давай согласимся? – умоляюще проговорил он. – А там пусть убьют. Все быстрее, чем здесь, в этой яме поганой…

– Даже думать об этом не смей! – крикнул Сергей. – Работать еще ладно, вроде как время тянули, да и все-таки кормили более-менее. Но чтоб согласие давать к ним… – Он выматерился и снова ударил кулаком по настилу. – Даже не думай об этом!

Вздрогнув, Юрий со стоном сполз по деревянному забору на землю. Двое бородачей со смехом стали пинать его ногами. Окровавленный Александр лежал без сознания. Муса натянул на себя тельняшку и камуфляжную куртку. Присел и взял Юрия за волосы. Приподняв его голову, смачно плюнул в лицо.

– Собака! – усмехнулся он. – Вот так мы вас, неверных, на путь истинный наставлять будем. – Рассмеявшись, выпрямился и расстегнул ширинку.

От попавшей на лицо мочи Юрий, застонав, открыл глаза. Увидев мочившегося на него чеченца, что-то крикнул и, выбросив вперед руку, попал Мусе в колено. Охнув, тот присел. Юрий ткнул его кулаком в лицо. Муса с коротким проклятием сильно ударил Юрия в пах. Взвыв, парень сжался всем телом, уткнулся подбородком в колени. Муса еще дважды хватил парня по голове кулаком. Посмеиваясь, двое боевиков начали мочиться на Александра. Но тот лежал неподвижно. Вышедший из дома седой старик с пистолетом за поясом что-то недовольно сказал. Боевики отошли.

– Давай убьем их! – передернув затвор автомата, обратился к старику Муса.

– Избитых легко убивать, – сухо отозвался тот. – Спустите их в яму, – приказал он. – И не трожьте. Вполне возможно, обменяем на кого-нибудь.

К старику подошел хозяин:

– Гантамиров в Ичкерии.

– Вот бы кого поймать! – сердито бросил старик. – И повесить за ноги на Минутке, чтобы каждый мог швырнуть в него камень. Предатель веры и народа, – злобно проговорил он.

Гантамиров вылетел в Назрань. Он повторил сказанные после освобождения слова: «Я вернулся на родину в камуфляже и с автоматом. И не для того, чтобы получить власть. Сейчас говорить об этом рано». С ним в Чечню отправились сто бывших сотрудников чеченского ОМОНа. Гантамиров уверен, что в Чечне он сумеет собрать до тысячи бойцов народного ополчения.

Денис открыл глаза, вскочил. Бабич уже был на ногах. Прыгнув к лежавшему на спине Богатырю, он зажал ему пальцами нос. Богатырь, ухватив кисть его руки, крутанулся всем телом. Борис от боли в плече, едва сумев сдержать крик, согнулся.

– Извини, – узнав его, буркнул Богатырь. – Всю ночь за мной духи гонялись.

– Тсс! – остановил его Денис. Богатырь схватил пулемет. Потирая плечо, Борис бесшумно подошел к двери.

– Это я, – узнал он голос Малики. Голос был обычный, без напряжения.

Бабич, открыв замок, скользнул в сторону, выхватывая левой рукой пистолет. Первой вошла Малика. За ней Салим. Поздоровавшись, чеченец вздохнул:

– Малика говорит, что за вами началась охота. В этом виновата знакомая Малики. Вчера на улице Большевиков чеченец застрелил русского и выстрелил себе в сердце. Но остался жив. Ему отрубили руки и ноги и выбросили на помойку недалеко от консервного завода.

Денис похолодел. Борис, подхватив автомат, шагнул к выходу.

– Наши люди забрали тело и похоронили по-мусульмански, – остановил его Салим. – Он скорее всего ничего не чувствовал. Наши люди забрали его через три часа, труп был холодным.

– Паскуды долбаные! – проворчал Богатырь. – Ты прав, – он посмотрел на Дениса, – отсюда просто так уходить нельзя.

– Что с теми, – спросил Борис, – за кем мы приехали?

– Мы ищем их. Сейчас трудно стало. Армия постепенно окружает Грозный, не приближаясь к нему. Блокированы многие города. Некоторые станицы боевики оставляют по просьбе жителей. В переговоры с федеральными войсками вступают старейшины. В большинстве случаев такие переговоры приносят успех.

– Бить надо, – сказал Богатырь, – а не договариваться. Боевики, говоришь, уходят? А сколько остается? Ночью он достанет автомат и в спину солдатам стрелять будет. Они же заявляют, что будут вести партизанскую войну. А с ними договариваются!.. – Он плюнул. – Надо все сровнять с землей. А то…

– Среди чеченского народа многие ненавидят ваххабитов, – перебил Салим. – Люди желают работать, получать деньги, воспитывать детей.