Читаем Этика без дураков. Циничные наблюдения, страшные теории и эффективные практики полностью

Кстати, если из идеального мира перенестись в реальный с его текущими законами и моралью – я бы тоже никого не убил в этой истории. Сугубо из эгоизма: не хочу сидеть в тюрьме за спасибо, пусть даже самое искреннее и от пяти человек. Большинство читателей, полагаю, тоже никого не убьет. Я знаю результаты тестов, и отсюда такая уверенность: вряд ли меня читает иное человечество, чем то, что проходит тесты. Мы все выбрали бы вариант, где на четыре покойника больше. Я – из чистого эгоизма. А вы почему? Если честно?

Глава 26


Поправка на глупость

Заповедники криптоэтики. – Самоопределение в Карфагене. – Плюсы публичной казни. – Нисхождение к ослам. – Тарифная сетка зла. – Продажность спасет мир. – Налог на рациональность.



До сих пор речь шла про идеальную модель: как было бы оптимально себя вести, если бы все вокруг вели себя оптимально. Но нормы окружающих людей всегда несовершенны. Подчас они ужасающи с позиций рациональности. Что с ними делать? Две крайности – полностью принять и полностью отвергнуть. В первом случае это усреднение своей жизни плюс дискомфорт за свое отступничество, во втором – большой риск. Если сильно повезет, станете культурным героем, но скорее прослывете ненормальным, и хорошо, если не преступником. Точка эффективного поведения где-то между.

Прийти к ней можно с обоих концов. Берется рациональная модель, годная среди других рациональных моделей, и доводится до ума с поправкой на состояние мира. Например, если в некоем обществе атеисты ущемлены в правах, не обязательно верить в Бога. Достаточно вести себя соответственно: ходить в церковь, соблюдать ритуалы, речевые нормы верующих и т. д. При этом не разделять убеждения. Боюсь, это самая конкурентоспособная стратегия. Именно ее часто придерживаются иерархи церкви (не самые глупые люди, даже если по работе говорят глупости, – смотрите, что они делают, а не что говорят). В любом обществе идеальному христианину сложнее делать карьеру в церкви, чем обычному, оптимально лживому карьеристу в этой среде. Хотя бы потому, что нет такой христианской ценности – непременно делать карьеру, а у карьериста – есть. Кто из двоих выиграет забег, если один равнодушен к бегу?

Схожая ситуация в любом обществе, где система ценностей не поощряет «эгоизм», «карьеризм», «волю к власти». Например, доминируют идеологии социализма, патриотизма, традиции – официальные идеологии солидаризма и самоотречения. Но это не отменяет факта, что есть начальство. Быть в элите предпочтительнее, но в системе официальных ценностей установка «стремись в элиту» – не главное правило.



В итоге конкурентное преимущество получают те, кто обучен не по учебнику.



Назовем их криптоэгоисты. В своих речах они, конечно, за господствующую модель солидаризма и состоят в правильных структурах. Делать нечего: обычно такие режимы ограничивают свободу политической и культурной ориентации. Хочешь в начальство – вступай в КПСС. Отдав должное внешней форме, далее максимизируй свое благо, как его понимаешь, и старайся не поверить в то, что говоришь. Учитывая, что груз говоримого копится годами, это требует особой твердости духа.

Чем жестче внешние ограничители дискурса и сильнее бичуется эгоизм в пропаганде, тем весомее конкурентные преимущества данного типа. В пределе на вершине останутся одни криптоэгоисты. Эталонному христианину сложно стать иерархом церкви, эталонному марксисту – членом ЦК КПСС.

А если эгоизм восстановить в правах? Ввести в официальную систему ценностей культ self-made man или аристократии? Честному человеку будет проще сделать карьеру. Морально эталонный американец может стать миллиардером, почему нет? Система ценностей одобряет миллиардеров. Но если богатство объявить пороком и требовать присягать на верность этой идее, то богатство не исчезнет – оно будет скапливаться у менее честных людей. За историческими примерами любой может сходить сам, это недалеко.

Но мы отвлеклись на пикантный нюанс нашего мира. Изначально вопрос: где оптимум? Есть этическая система А, максимально эффективная при условии, что все держатся столь же эффективной для них лично и мира в целом системы А. Но за окном никогда не А. За окном какая-то Б, удаленная от А тем или иным образом. Возможно, в обществе считается моральным долгом служба всех парней в армии, ритуальный каннибализм, вознесение жертв Ваалу. Нас толкает в эту сторону – отслужить, попробовать человечинки, почтить культ Ваала. Насколько далеко мы туда зайдем? Правильный ответ, данный в интересах всего человечества: настолько, насколько нам это выгодно, но не дальше.

Перейти на страницу:

Все книги серии Рациональная полка Александра Силаева

Похожие книги

Этика
Этика

«Этика» представляет собой базовый учебник для высших учебных заведений. Структура и подбор тем учебника позволяют преподавателю моделировать общие и специальные курсы по этике (истории этики и моральных учений, моральной философии, нормативной и прикладной этике) сообразно объему учебного времени, профилю учебного заведения и степени подготовленности студентов.Благодаря характеру предлагаемого материала, доступности изложения и прозрачности языка учебник может быть интересен в качестве «книги для чтения» для широкого читателя.Рекомендован Министерством образования РФ в качестве учебника для студентов высших учебных заведений.

Абдусалам Абдулкеримович Гусейнов , Абдусалам Гусейнов , Бенедикт Барух Спиноза , Бенедикт Спиноза , Константин Станиславский , Рубен Грантович Апресян

Философия / Прочее / Учебники и пособия / Учебники / Прочая документальная литература / Зарубежная классика / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Том 1. Философские и историко-публицистические работы
Том 1. Философские и историко-публицистические работы

Издание полного собрания трудов, писем и биографических материалов И. В. Киреевского и П. В. Киреевского предпринимается впервые.Иван Васильевич Киреевский (22 марта /3 апреля 1806 — 11/23 июня 1856) и Петр Васильевич Киреевский (11/23 февраля 1808 — 25 октября /6 ноября 1856) — выдающиеся русские мыслители, положившие начало самобытной отечественной философии, основанной на живой православной вере и опыте восточнохристианской аскетики.В первый том входят философские работы И. В. Киреевского и историко-публицистические работы П. В. Киреевского.Все тексты приведены в соответствие с нормами современного литературного языка при сохранении их авторской стилистики.Адресуется самому широкому кругу читателей, интересующихся историей отечественной духовной культуры.Составление, примечания и комментарии А. Ф. МалышевскогоИздано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России»Note: для воспроизведения выделения размером шрифта в файле использованы стили.

А. Ф. Малышевский , Иван Васильевич Киреевский , Петр Васильевич Киреевский

Публицистика / История / Философия / Образование и наука / Документальное