Этюд в сиреневых тонах

— Саня! Вот ты странная! — подтвердила мои мысли Кристина, округлив глаза и без того огромные глаза. А я в ответ возвела очи горе — терпеть не могу, когда она называет меня этим мужским именем! Сразу представляю себя в грязном масляном комбинезоне неопределенного оранжевого цвета и сигаретой в зубах. И с разводным газовым ключом в руке. Ах, да, еще с трехдневной щетиной. — Там Баха девиц обжимает на танцполе, а ты…

Кристина махнула рукой, в смысле влила в себя стопарик абсента с сиропом, который ей подвинул парень, и, не морщась, закусила лимоном. У меня даже глаза вылезли из орбит. Во-первых, как, вообще, можно пить такую гадость? А, во-вторых, кто ж абсент закусывает лимоном?! Только Кристина!

— Тин, может, тебе не стоит..? — начала было я, но она жестом остановила меня.

— Это тебе стоит пойти к жениху, пока он всех девок тут не перепробовал! — грубо проговорила подруга, а я возмутилась:

— Тин!

— Что «Тин»? Ну, что?!! Кто за него замуж собрался, а? Я, что ли?! Месяц до свадьбы, а ты!.. Да будь он моим парнем, я не то, что на танцпол, в туалет одного не отпустила! — все больше распалялась подруга, требуя от бармена очередную порцию «зеленой феи». Я хихикнула, смотря на выражение праведного гнева на лице Кристины. — Ну, что ты смеешься?! Ты думаешь, папочкины деньги его удержат от измен? Нет, Саня, таких, как Бахтияр деньгами дома не удержишь, — я снова хмыкнула, но возражать не стала. Почему же, как Бахтияра? Любого так не удержать, если он закобелился! — Вот ты, — она невоспитанно ткнула в меня наманикюренным пальчиком, — что ты сделала, чтобы удержать его от измены? Молчишь? А я тебе скажу, — она тряхнула светлыми кудрями, в которых проскальзывали серебристые прядки накладных волос. И зачем портить такую красивую шевелюру? — Ни-че-го! Ты даже, как женщина, его не можешь заинтересовать. Вот! — Кристина пьяно икнула, прикрыв ладошкой рот, и махнула парню за стойкой, — повтор-ри!

— Может, вам уже достаточно? — спокойно заметил он, отодвигая пустой стакан.

Кристина растянула губы в хищной усмешке, но ее глаза неожиданно полыхнули злостью. Ох, знала я этот ее взгляд, но сделать ничего не успела.

— Ты тут у нас кто? — ледяным тоном, далеким от пьяного лепета, который демонстрировала еще недавно, осведомилась девушка. Ответить парень не успел, как она продолжила, — обслуживающий персонал! Вот и обслуживай!

— Тина! Ты не права, извинись, — я попыталась ее утихомирить, но… проще остановить папин бронированный автомобиль, чем успокоить разбуянившуюся подругу. Вот, теперь ее гнев направлен на меня.

— Он не смеет указывать мне! — ее рот искривился от злости, что меня невольно перекосило, — и ты тоже! Мой отец гендиректор банка! Если он захочет — мокрого места от вас всех, — она ткнула пальцем сначала в меня, а потом в бармена, взирающего на нее с легким презрением, — не оставит. А ты… уволен! Ясно? Чтобы не смотрел на меня, как на пустое место! Счас, — она снова икнула, покачнулась, едва не свалившись с барного стула, и, покопавшись в сумочке, выудила серебристый «Эппл», — папе позвоню…

— Кристина, пожалуйста, успокойся, — я попыталась образумить подругу и одновременно выхватить у нее из рук телефон. В этот момент Крис соизволила посмотреть на меня мутным взглядом, но мне оказалось достаточно, чтобы… — Крис…

— Платье из последней коллекции Славы Лукина, — холодно проговорила подруга, пристально смотря на меня, — и я забываю его… хамство.

— Крис! — ошарашенно воскликнула я, но тут же сникла, буркнув, — шантажистка!

Кристина вскинула удивленно бровь, а я осторожно кивнула парню — мол, не переживай. Хотя… откуда ему знать, сколько стоит платье из коллекции питерского модельера, за которыми не гнушаются гоняться даже зарубежные «звезды»? Я даже боялась представить, как придется уговаривать отца, чтобы выпросить это платье. Или попросить жениха? Бахтияр, конечно, не откажет, но выслушать придется… э-эх! Но, зная, как умеют портить людям жизнь Кристина и ее отец, а еще их адвокаты, то лучше сразу увести ее подальше от парня.

— Прости, — шепнула я растерянному парню, и повела подругу вглубь зала, где располагался танцпол. Мне необходимо было выловить Бахти.

— И все-таки ты идиотка, Санька, — выдала мне подруга, когда мы очутились возле нашего столика. Подошли несколько наших однокурсников, поздравивших меня с днем рождения, выразив общую благодарность за праздник. — Вот нафига тебе этот дрыщ сдался? Бедовая ты защитница, тоже мне! Могла бы у папки какую-нибудь цацку подороже выпросить, с бриллиантами, а ты… праздник для… этих, — она пренебрежительно бросила взгляд на отошедших одногруппников. — Да еще и вступилась за незнакомого работягу. Лучше бы Бахти окучивала, а то уведут, как два пальца…

— Кристина! Я тебе рот промою с мылом, — я возмутилась жаргоном подруги, но в душе скривилась, понимая, что она права.