Этюд в сиреневых тонах

— Но… ты же планировала потратить его на гарнитур какой-то. Для своего «гнездышка»? — удивленно произнесла подруга, а я снова вздрогнула, вспоминая квартиру и, в особенности, спальню в ней. А также вычурный ремонт от мамы Бахтияра.

— Хрен ему, а не мои денежки, — грубо ответила подруге, отворачиваясь от ее задумчивого взгляда.

— Что? Ремонт от свекровушки не приглянулся? — насмешливо протянула подруга, а я резко повернулась к ней, смотря пристально в ее испуганное лицо.

— Откуда… ты знаешь? — мой голос звучал пусть и хрипло от неожиданности, но холодно. И в голову неуместно пришла мысль, что… постель в нашей спальне пахла женскими духами, и если бы я не была так расстроена, то, возможно… Да нет, бред, Саша!

— Так Бахтияр и не скрывал, что там его мама заправляет ремонтом. Она еще и мебель заказывала в том салоне, где мама в прошлый раз брала мне в гостиную, — с нотками презрения процедила подруга. В ее глазах мелькнула досада, и она только поджала губы. — Он мне всю дорогу ездил по ушам, какие обои, и в какой комнате, какая удобная у вас будет кровать, текстиль… тьфу, — Кристина передернула плечами. — Я не стала тебе все это говорить, чтобы не расстраивать перед вашей встречей с его родней. Видимо, зря, да?

— Зря, — эхом повторила я, задумываясь. А что бы это изменило? — мысленно спросила себя. — Я бы не поехала смотреть квартиру? Не легла бы в постель с будущим мужем? Что? Ни-че-го… Вот только…, — Крис, это он тебе все рассказывал, пока ты была в том… невменяемом состоянии? Насколько знаю, Бахтияр не выносит людей в… э-э, подпитии…

— Саш! Ты думаешь, я лгу тебе?! — взвилась Кристина, едва ли не подскакивая с места и нависая надо мной. — Да его нудеж любого алкаша выведет из состояния опьянения! Извини, — тут же опустила она плечи, — я просто не понимаю…

— Нет, это ты извини, — и правда, Кристина ведь не виновата в моих… комплексах после «свидания» с женихом. Подруга бросила на меня испытующий взгляд, а я нарочито бодро спросила, — ну, что? Едем? Только ты ни слова не скажешь Бахтияру, обещай?! — тут же поставила я условие.

— Да ты что?! — возмутилась Кристина. — Я — могила! Он просто застал меня врасплох с твоим исчезновением, понимаешь? Все-таки поссорились? — участливо смотря на меня, спросила она.

— Есть такое, — пожала плечами в ответ, не желая ничего рассказывать ей. Кристина, надо отдать ей должное, поняла все верно.

— Все-таки стоило его соблазнить, — наставительным тоном произнесла она, — и настроить его на свои «пожелания», а не мамаши!

Я невольно закатила глаза — кто о чем, а Крис о сексе!

— Тин, эти дни посвящены нам и только нам! Никаких разговоров о мужчинах, ну разве что, о парнях, которых встретим на пляже. Окей?! — менторским тоном проговорила я, и мы рассмеялись под удивленными взглядами однокурсников. — И о женихе тоже… никаких разговоров!

— Но ты расскажешь потом, — она наставила на меня пальчик, смотря грозно.

— Хорошо, — улыбнулась в ответ, потирая ладошки.

Эх! Море зовет! Волна поет! А мы такие… одинокие!

***

Хорошо! Нет, просто замечательно!

Море, теплый песок, ленивый шепот ветра и волн. И… солнце! Солнце! Много солнца! После серого и скучного неба Питера! И даже мое состояние организма, именуемого в простонародье «женскими» днями впервые не наводит тоску, а заставляет душу едва ли не петь от восторга! Счастье — вот оно, в мелочах!

Впервые за несколько дней, наполненных депрессивными мыслями, я разве что не летала, окрыленная собственной свободой. Я не беременна! Жизнь продолжается! Красота!

Тень набегает на лицо, и я ругаю себя за эту подлую мыслишку — а, может, зря? Ведь было до этого все хорошо? Не я ли виновата в том, что… Нет, об этом я буду думать после возвращения домой, а пока…

— Эх, Санька, ну, что ты лыбишься? — на лицо снова набегает тень, но уже от склонившейся надо мной фигуры подруги. Она с легкой тревогой — вероятно, думая, что я окончательно сошла с ума! — смотрит в мое счастливое лицо. Садится рядом на шезлонг, откидываясь на спинку и расслабляясь. — В кои-то веки вырвались сами на моря, а ты… у-у, жучка коварная! С «красными днями»! ни искупаться, ни позагорать толком! Лежишь тут… в тенечке?!!

— Тин! Так, купайся, загорай! За нас обеих, — я лениво махнула рукой, мол, действуй подруга, все в руках твоих. Даже парней, что следят за нами, сидя в небольшом крытом баре у бассейна, я благосклонно отдаю ей на растерзание. Зажмурилась от удовольствия, когда ветерок ласково овеял разгоряченную от солнца и тепла кожу.

— Ага! Ты-то потом вся такая, с ровненьким загаром, а я? С красным носом и си…

— Кристина, — простонала я, смеясь, — прекрати. Просто знай меру и все!