Читаем Это Америка полностью

Начало

Кремневый нож в руке сжимая,Медвежьей шкурою покрыт,Бежал он, отдыха не зная,Весь день по следу тех копыт.А ветер выл в степи холодной,И дождь безжалостно хлестал;Он был усталый и голодный,Но след бизоний не терял.И вот, звериный чуя запах,Увидел он издалека,Как горный лев, привстав на лапах,Готов был прыгнуть на быка.
От нападения кругамиСкача на склоне по кустам,Бизон проткнул врага рогамиИ вверх подбросил к небесам.Зверь был прекрасен, он сердитоХрапел и тяжело дышал,Он землю острым рыл копытомИ шею круто выгибал.И, кроясь в ямах по засадам,Он полз к нему за пядью пядь.Бизон стоял почти что рядом,Он мог рукой его достать.Взрывались громом в небе тучи,Метались тени полосой,
И любовался он могучейЗвериной дикой красотой.Еще дикарь, еще безбожник,Он вдохновенье ощутил —В тот миг родился в нем художникИ нож он в зверя не вонзил.Неясных чувств томящей безднойОн был впервые поглощен…И на стене скалы отвеснойЧерты бизона выбил он.

Прерванная мысль

Под римскими сандалями песокХрустел на берегу у моря;
Солдат был грозен и высок,Все уступали путь ему, не споря;Он — победитель, и его законТеперь для жителей указка;С копьем в руках шагал победно он,Сверкала бронзой вычищенной каска.— «Не затопчи мой круг!» — раздался крик;Солдат остановился с ходуИ увидал, что на песке старикЧертил пред ним какие-то разводы.Солдату некогда, ему был дан приказ —Согнать народ на площадь до закатаИ объявить победы Рима час,А Сиракузы наказать расплатой.
Чтобы возиться долго не пришлось,Об это об ничтожество споткнувшись,Солдат копьем проткнул его насквозьИ зашагал вперед, не оглянувшись.Старик упал. Не боль и не испуг,Но мысль в тоске последней угасала,Мысль, прерванная грубо, как тот круг,Который кровь струями заливала..На площади толпа, и пламенный закатНа генерала лился, как победа.С копьем в крови стоял пред ним солдат;— Ты всех согнал? Не вижу Архимеда…
Перейти на страницу:

Все книги серии Еврейская сага

Чаша страдания
Чаша страдания

Семья Берг — единственные вымышленные персонажи романа. Всё остальное — и люди, и события — реально и отражает историческую правду первых двух десятилетий Советской России. Сюжетные линии пересекаются с историей Бергов, именно поэтому книгу можно назвать «романом-историей».В первой книге Павел Берг участвует в Гражданской войне, а затем поступает в Институт красной профессуры: за короткий срок юноша из бедной еврейской семьи становится профессором, специалистом по военной истории. Но благополучие семьи внезапно обрывается, наступают тяжелые времена.Семья Берг разделена: в стране царит разгул сталинских репрессий. В жизнь героев романа врывается война. Евреи проходят через непомерные страдания Холокоста. После победы в войне, вопреки ожиданиям, нарастает волна антисемитизма: Марии и Лиле Берг приходится испытывать все новые унижения. После смерти Сталина семья наконец воссоединяется, но, судя по всему, ненадолго.Об этом периоде рассказывает вторая книга — «Чаша страдания».

Владимир Юльевич Голяховский

Историческая проза
Это Америка
Это Америка

В четвертом, завершающем томе «Еврейской саги» рассказывается о том, как советские люди, прожившие всю жизнь за железным занавесом, впервые почувствовали на Западе дуновение не знакомого им ветра свободы. Но одно дело почувствовать этот ветер, другое оказаться внутри его потоков. Жизнь главных героев книги «Это Америка», Лили Берг и Алеши Гинзбурга, прошла в Нью-Йорке через много трудностей, процесс американизации оказался отчаянно тяжелым. Советские эмигранты разделились на тех, кто пустил корни в новой стране и кто переехал, но корни свои оставил в России. Их судьбы показаны на фоне событий 80–90–х годов, стремительного распада Советского Союза. Все описанные факты отражают хронику реальных событий, а сюжетные коллизии взяты из жизненных наблюдений.

Владимир Голяховский , Владимир Юльевич Голяховский

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги