Это было в Праге. Том 1. Книга 1. Предательство. Книга 2. Борьба

Собрания и учебные занятия членов проводятся небольшими группами, в шесть-восемь человек, на квартирах у членов партии, неизвестных властям. Полученные денежные средства тщательно скрываются, во избежание их конфискации. С членов ячеек и лиц, сочувствующих партии, взимается специальный взнос, который должен расходоваться исключительно на нужды нелегальной печати…

…Поэтому предлагаю всем соответствующим органам власти тринадцатого февраля тысяча девятьсот тридцать девятого года рано утром провести тщательные домашние обыски у всех работников распущенной коммунистической партии и на квартирах всех лиц, подозреваемых в подпольной деятельности в вышеуказанном смысле.

На основании фактов и результатов обысков следует применить все уголовные санкции согласно существующим законным предписаниям, особенно учитывая параграф семнадцатый закона об охране республики и статью третью организационного закона.

О результатах проведенных обысков и принятых мерах должна быть передана краткая телефонограмма того же тринадцатого февраля 1939 года».

– А сегодня у нас двенадцатое? – спросил Червень.

– Двенадцатое, – коротко ответил Ярослав.

Под началом Червеня работали четыре руководителя подпольных ячеек, в том числе Ярослав Лукаш. Червень пока встречался только с ними. Люди, связанные с каждым из руководителей, ни разу не видели Червеня.

За короткий период связи с Червенем у Ярослава Лукаша успело сложиться о нем свое мнение. Червень хорошо знал тактику партийной работы, всегда был в курсе международных событий, имел хорошую политическую подготовку, выделялся общим развитием, умел коротко и доходчиво излагать свои мысли. Основой всей подпольной работы он считал конспирацию. При каждой встрече с Ярославом Червень не забывал говорить о конспирации, внушая Лукашу необходимость следовать ее правилам и в главном и в мелочах.

– Как попал к тебе этот документ?

Ярослав сказал, что копию циркуляра ему только что передал Ян Блажек.

– Надеюсь, он достал эту копию специально для нас?

– Для нас специально.

– Что ж, надо принимать срочные меры, времени у нас мало.

Червень надел драповое пальто, шляпу, калоши, попросил Лукаша никуда не отлучаться и, взяв трость с большим набалдашником, ушел. Уходя, он сказал, что будет отсутствовать с час времени. Он вернулся минут через сорок. Беседа возобновилась.

– Из всего этого мы можем заключить, как хорошо полиция осведомлена о нашей работе, – проговорил Червень. – Обыски и аресты неизбежны, они не прекратятся и в дальнейшем, а поэтому необходимо терпеливо и настойчиво, не от случая к случаю, а систематически учить людей бдительности и конспирации. Надо так организовать работу, чтобы ни полиция, ни гестапо не смогли протолкнуть в наши ряды провокаторов. Доверяя людям и вовлекая их в подпольную борьбу, необходимо тщательно и постоянно проверять каждого, знать все его слабые стороны, его настроение, его колебания. Враги будут делать ставку и на отдельных неустойчивых коммунистов, будут пытаться толкнуть их на путь предательства. Нужно так поставить дело, чтобы каждый знал только то, чего ему нельзя не знать. И не больше.

Лукаш вздохнул. Все это он хорошо усвоил и, кажется, ни разу еще не нарушил правил конспирации. Но с людьми, сказать откровенно, дело обстоит неважно. Вернее, людей у Лукаша пока нет. Только Морганек и Антонин Слива. Так он и сказал Червеню. Тот усмехнулся.

– Ты ударился в другую крайность.

Лукаш поднял брови.

– Да, да, в другую крайность, – повторил Червень. – Осторожность у тебя превратилась в боязнь людей. А люди сами идут к тебе. Например, Блажек. Он на деле доказал, что способен и готов бороться за наше общее дело. Разве это не приобретение для нас?

Червень был прав. Действительно, Ян Блажек показал себя на деле. Ярослав много думал о нем, но ему казалось, что надо выждать, еще и еще раз проверить Блажека.

– Проявляй больше смелости, Ярослав. Без людей надежных, готовых ради дела пожертвовать жизнью, мы ничего не сделаем. И такие люди есть.

– Есть, конечно, – согласился Лукаш. И рассказал Червеню об Иржи Мрачеке, Марии Дружек, Кареле Гавличеке.

Червень, слушая, прерывал Ярослава вопросами: он хотел знать все подробности об этих людях. Лукаш старался быть точным и объективным. Марию и Карела он знает лично. Мрачека еще не видел, но со слов Антонина уже составил себе о нем положительное мнение. Во-первых, Иржи Мрачек патриот, истый чех. Во-вторых, человек мужественный, не побоялся открыто выступить против начальства, отказался участвовать в позорной комиссии по передаче чешских земель полякам. В-третьих, сохранил при себе оружие – значит хочет бороться.

– Данные хорошие, – согласился Червень. – Что сейчас делает Мрачек?

– Сейчас? – Лукаш запнулся. – Сейчас забился в деревню, читает книжки, ведет хозяйство.

Червень молчал, размышляя. Потом сказал:

– С Мрачеком не торопись. Подожди, пока он, как и Блажек, сам не придет к мысли, что единственно правильный для него выход – это поддержка нашей борьбы против фашизма.

– Но время может убить в нем всякую инициативу, погасить его решимость, – возразил Лукаш.