Это было в Праге. Том 1. Книга 1. Предательство. Книга 2. Борьба

– Почему вы спрашиваете? – ответила Божена; ей померещилось, что эта молодая и, видно, напористая женщина сейчас оскорбит ее.

– Это ко мне, Лидочка… ко мне, – вмешался смущенный Морганек, натягивая на себя пиджак.

Лидия повернула голову и смерила Морганека взглядом, полным высокомерия и презрения.

– Так… так… – процедила она сквозь зубы. – По-ни-ма-ю.

– Что ты понимаешь? – бормотал Морганек. – Не вижу ничего, что тебе нужно понимать.

– Прощайте! – бросила блондинка и, театрально подняв голову, удалилась.

Краснея от стыда, Божена вошла в комнату. Морганек размашисто сел на стул и энергично взъерошил волосы.

– Вот ведь не во время ты вошла, – сказал он с искренней досадой. – Ну что бы на минуту попозже.

Божена стояла у двери, не зная, что сказать.

– Я очень жалею, Владислав, – пробормотала она нерешительно.

Морганек встал, отодвинул стул и неожиданно рассмеялся.

– Все на свете трын-трава… Увы, я недостоин твоей жалости. А сознайся, хороша Лидка, а?

Божена пожала плечами.

– Ведь я холостяк, снизойди к моему положению. – Но, видимо, он уже не мог продолжать разговор в таком тоне и быстро спросил: – Ты Марию давно видела?

– Марию? – Божена старалась припомнить. – Дней десять назад.

– Ну, в таком случае ты ничего не знаешь, – оживился Морганек. – Антония Слива свалился с неба. – Заметив испуг на лице Божены, он продолжал горячо: – Да, да… заявился к Марии прямо из лесу, с явкой к Ярославу. Он партизан.

– Антонин жив? – вскрикнула Божена.

– Жив и здоров, дай бог каждому. Парень что надо. Он сидел вот здесь, на этом самом стуле. А Ярослав вот здесь стоял.

– И отец у тебя был? – Лицо Божены медленно стало бледнеть.

– Я же говорю, они здесь встретились.

– Почему ты не предупредил меня?

Морганек насупился.

– Как понимать твой вопрос? Это же была конспиративная встреча.

– Господи, мне хоть бы краешком глаза увидеть его! Истосковалась, измучилась.

– Потерпи. Больше терпела. Он шлет отеческий привет и поручил мне поцеловать тебя, – Морганек сделал шаг к Божене.

– Ну уж нет, это не пройдет. – Она весело заслонилась рукой и рассмеялась. – Мало тебе Лиды? Такая красивая девушка.

– Твоя воля, – с деланным равнодушием сказал Морганек. – Я человек педантичный и привык выполнять поручения добросовестно. – Он тут же переменил тему: – Про Карела слышала?

– Нет, ничего не слышала.

– Арестован.

Божена вздрогнула.

– Когда?

Морганек сказал:

– Вместе со Зденеком Сливой. Организовали крушение.

Точно тяжесть легла на плечи Божены. Она сгорбилась.

– Карел, Карел… Что же с ним теперь будет?

Глава десятая

1

В полдень Блажека вызвали в гестапо, во дворец Печека, комната № 40.

Вот уж не скажешь, что Блажек трус. В любую критическую минуту, перед лицом любой опасности он чувствовал только прилив сил. Но каждый вызов в гестапо его настораживал.

«Они могут потянуть ниточку от Ярослава или от Божены, – думал он. – Если от Божены, то беда не велика, можно вывернуться. А если от Ярослава… В случае провала Ярослава хозяин пансиона, конечно, скажет, что его прислал со своей рекомендацией некий Ян Блажек. Как я буду объяснять наши отношения? Хм… Сказать, что он мой родственник? Но у него другая фамилия… Впрочем, на этот счет мы с Ярославом твердо договорились. На допросе он должен показать, что еще в тридцать седьмом году выполнял мои полицейские поручения. Вот это, пожалуй, убедительно прозвучит».

В комнате № 40 сидел незнакомый Блажеку гауптштурмфюрер.

На секунду оторвавшись от телефонной трубки, гауптштурмфюрер кивнул в сторону посетителя головой, что можно было принять за приглашение сесть. Блажек присел на стул у стены и, пользуясь тем, что гауптштурмфюрер занят телефонным разговором, стал его разглядывать.

Немец сверял какой-то документ. Слушая, что ему говорят в трубку, он следил глазами по тексту и, держа в руках лист бумаги, коротко бросал:

– Да… Правильно…

Разглядывая немца, Блажек заверял себя, что раньше никогда его не встречал, но… но внешность немца почему-то казалась ему знакомой. Блажек заглянул в самые дальние уголки своей надежной памяти, мысленно разворачивая перед собой длинную галерею преступников, доклады агентуры, альбом с фотоснимками немецких шпионов и диверсантов… Нет, он где-то видел эти бесцветные глаза в глубоких впадинах, белые брови и ресницы, тонкие губы, шрам на кончике носа.

Немец закончил разговор, положил трубку и спросил:

– Ян Блажек?

Блажек молча наклонил голову, отметив, как деревянно звучит голос гауптштурмфюрера.

– Из бюро?

Блажек еще раз наклонил голову.

– Мне назвали вас как человека, зарекомендовавшего себя плодотворной работой в полиции и на службе протектората… – немец сделал небольшую паузу, – и я решил, учтя ваш опыт и благожелательное отношение к фюреру, дать вам особое поручение.

Для начала было неплохо. Но тут же Блажек подумал: не делает ли гауптштурмфюрер ход конем и не кроется ли за этим ходом стремление гестапо проверить его на конкретном деле?

– О моем поручении должны знать лишь я и вы, – сказал немец.

– Понимаю.

– Фамилия Владимира Крайны вам о чем-нибудь говорит?

– Понятия не имею. Вы почему изволите спрашивать?