Это другое 2

— Это ещё что, тёть Лен, вот закончу с этим, а потом и с колбасными делами довершу, картофельный проект, опять же, доведу до ума, чтоб получить наконец мультиовощную лозу без необходимости клубни в грунте выращивать, да с чисткой и нарезкой не париться, ну и непременно тогда возьмусь за тортовый куст! — по-очереди начала с охотой отвечать гостьям Лида. — С урожайностью, Лерочка — порядок. Три типичных для винограда в год! Если, конечно, погода останется такая же, как после основания княжества установилась. Не, Кристин, с гранатом не пробовала. Я его, если честно — не очень. С косточками этими(поморщившись). Правда, брат сок очень любит... Хм(задумчиво), может стоит попробовать в форме сочных персиков забабахать? В общем, надо всё обдумать. И да, Эля — я такая! Ну восхищайтесь же мной.

— Это что?

— Это как?

— О-хре-неть! — восхитились-таки Котова, Рогова и Сомова, а Прекрасова просто присвистнула. Да, она и такое умеет.

Вот только весь восторг сейчас адресовался не маленькой забавной колдунье, виновнице зрелища, а непосредственно ему, открывшемуся «экскурсанткам», как только они завернули за оплетенный неким подобием плюща хозяйский дом и оказались на, с позволения сказать, огороде. Ну или, точнее уж, пространстве перед сдаваемым постояльцам флигелем в дальнем конце участка. Всё — в окружении высоченной живой изгороди, заменяющей забор, а образованной из кустов то ли шиповника, то ли, скорее, уже розы. Одуряюще вкусно, к слову, пахнущей множеством разноцветных некрупных, но очень красивых цветков. Которые, между прочим, весьма успешно отвлекают от притаившихся в густой листве серьезных таких шипов.

— И ты тут живешь? — восхитилась остро теперь завидующая Котова.

— Колоритно, — только и смогла сказать пораженная Рогова.

— Оборону, блин, тут держать — вообще зашибись, — пробормотала впечатленная Прекрасова.

Сомова же, загадочно зыркнув на внешне невозмутимого Силина, на этот раз не промолчала, а приобняв просто счастливую от такой оценки её стараний Кирееву, принялась окучивать ту:

— Ты невероятная! Это просто восхитительно! Я про такое только в фэнтези читала! Эх, вот бы и мне тут пожить, — последнее было произнесено с такой старательной грустью о несбыточном, что сердце девочки дрогнуло.

— Конечно! Я с мамой поговорю. А папка против не будет, — удивительно легко согласилась девочка, которой, по-видимому, подружки такого хорошего Славочки, вон, какие шикарные волосы ей вырастившего, очень нравились. Пусть и, как ей показалось, ранимая и добрая Лера хотела казаться очень строгой и такой взрослой, трусиха и стесняша Кристина — разбитной девицей, которой море по колено, тётя Лена — девочкой, а странная Эля — нормальной. А после того, как все эти мысли пронеслись в голове Лиды, она добавила с заговорщицкой интонацией. — Ну а если мама скажет, что места мало, для ещё четверых, то я тогда новые домики выращу!

— Зашибись, — только и оставалось проворчать себе под нос приложившему руку к лицу Силину.

— Ой, какая замечательная идея! — разом подхватили, пока что остановившиеся в откровенно паршивой гостинице за нереально дорого, все красавицы. Ну кроме чуть подосадовавшей рыжей. Но вскоре и она, опомнившись и припомнив что странная, поддержала радость остальных.

И да, девочка не шутила про дома. Лида Киреева, как только заканчивает с уроками после школы, куда теперь вновь ходит, обычно сразу же мчит сюда и творит! Одно касание — один растительный биоорганизм. Пусть не быстро, пусть редко когда легко, а то и хоть как-то удобоваримо, но почти всегда наипричудливейшим образом измененный или даже новосозданный путем слияния нескольких. И вот теперь, за высокой, но такой красивой и ароматной, действительно надежной оградой участка, вместо грядок с луком, чесноком, зеленью, картошкой, помидорами, ну и парничка с огурцами, как было раньше, сейчас недежно укрыто от посторонних взглядов извне всё практически то же самое, но только несоизмеримо компактнее, куда разнообразнее, порой даже диковиннее, однозначно изобильнее и уж точно продуктивнее. Причем всё это произрастает в промежутках между... чудодеревьями-домами.

Высокие, даже выше живой ограды, но при этом со стороны надежно прикрытые своей вроде бы как тривиальной листвой, они представляют из себя эдакие толстенные «баобабы» со входом в виде аккуратного дупла с наростами ступеней. Вместо скучной двери внутреннее пространство ограждается своеобразным пологом очень адаптивного подобия плюща, способного плотно затянуть вход, чем надежно защищает от ветра, света, непогоды. Которой тут, к слову, не наблюдается уже скоро неделю как, хотя дождики и бывают. Ну или, при необходимости, эта «занавесь» поворачивает листочки таким образом, дабы обеспечить проницаемость всем вышеперечисленным, только и надо-то что потянуть за нужную ветку, ну а живой дом отзовётся требующимся действием.