Это месть, сладкая

Я подскочила и ринулась за ним, прямо в коридоре взмолилась:

– Андрон Маркович, дайте мне, пожалуйста, на сегодня отгул.

– А что у тебя случилось? – Он замедлил шаг, но даже не взглянул на меня, потому как внимательно изучал что-то в телефоне.

– Я… я себя неважно чувствую, – пробормотала я. – Наверное, из-за жары.

– Прибавьте там у себя кондиционер, – буркнул Андрон и наконец оторвался от экрана телефона. – Марин, ну не время сейчас отпрашиваться. Сама же знаешь.

– Может, я хотя бы поработаю из дома? – с надеждой спросила я.

Телефон Андрона вдруг издал звук уведомления в «Телеграмм». Я немного удивилась: раньше у Андрона был только «Вайбер». Чтобы оставаться с ним на связи, мне тоже пришлось его установить, потому что Андрон других мессенджеров не признавал.

– «Телегу» осваиваете? – скорей, констатировала, чем спросила я.

– Ага, Севка установил на днях, – ответил Андрон. – Правда, этот поросенок решил приколоться надо мной. Знаешь, какой ник мне придумал?

Я мотнула головой.

– «Лысый ёжик»! – Андрон хохотнул. – Издевается над дядькой по полной.

Мне захотелось сползти по стеночке. Земля так и норовила ускользнуть из-под ног, перед глазами все поплыло.

– Марин, ты кончай дурить. – Андрон по-отечески похлопал меня по плечу. – Выпей чего-нибудь холодненького, умойся и садись за работу.

Он выглядел таким спокойным, беспечным. Словно его абсолютно ничего не тревожило, не волновало то, что ему совсем недавно в переписке поведал Сева.

Я развернулась и на негнущихся ногах поплелась обратно.

* * *

А может, все-таки написать заявление на увольнение? Ну что мне может сделать Лев? Уволит по статье? Даст плохие рекомендации? Какое это сейчас имеет значение, если я просто не могу оставаться на этой работе? Я прямо задыхаюсь здесь, и собственная репутация уже не кажется чем-то важным.

Вернувшись за стол, я ощутила прилив сил. Решено: увольняюсь! Прямо сейчас напишу заявление, отдам генеральному. Если он попробует возражать, развернусь и уйду. Пусть за прогул увольняет – плевать. Нервы дороже любой карьеры, дороже гордости. Если Жаров не блефовал, и дела с новым трудоустройством пойдут совсем плохо, поеду к бабушке, устроюсь горничной в отель, а по вечерам буду вести блог, писать, о чем хочется.

Я даже приосанилась. Наконец-то в конце тоннеля забрезжил свет.

– Марина, что у тебя по ЖК «Зеленый»? окликнула Белова. – Идет работа? Ты учти, статья нужна мне к вечеру.

Меня тут же накрыло угрызениями совести. Вот до чего же я все-таки безответственная: быстрей-быстрей свалить, наплевав на других. Разве так можно? Менеджер «Зеленого» старалась, расписывала мне прелести ЖК, и даже глаза закрыла на то, что Ксюша сделала свои делишки в их неработающий туалет. Нельзя ее кидать. Надо сначала написать статью о комплексе и только потом собирать манатки. И еще внештатники же. Нужно принять у них те статьи, по которым принимала решение я. Иначе с Беловой станется их кинуть, не взять заметки в печать. Люди останутся без оплаты – и все по моей вине.

Ну ничего, уволюсь на следующей неделе. А сейчас постараюсь привести дела в порядок, устроить все так, чтобы от моего увольнения никто не пострадал.

Я придвинула к себе ноутбук и с энтузиазмом погрузилась в работу.

* * *

За час до окончания рабочего дня к нам снова заглянул Жаров.

– Марина, зайди… зайдите ко мне, пожалуйста, – с порога сказал он.

Все опять вытаращились на меня. Вот он специально, да? Я просила не давать людям поводов для сплетен, и теперь он будто с цепи сорвался – нарочно уделяет мне повышенное внимание. Хотя ладно, потерплю: мучиться осталось недолго.

Стараясь не обращать внимания на всеобщий интерес, я вылезла из-за стола, пошла за Львом. На нем сегодня была светлая рубашка с коротким рукавом. Она красиво подчеркивала его загорелые мускулистые руки. Я смотрела на них, смотрела и вдруг явственно ощутила, как мысли сворачивают не туда. Перед глазами вспыхнула картинка: я и Лев в прихожей, он обхватывает мой подбородок, наклоняется…

Ох, точно надо увольняться. Я, похоже, уже немножко ку-ку, если вот такое сейчас думаю.

Мы вошли в кабинет генерального, он сел за стол, а я остановилась у дверей.

– Садись! – Лев сделал нетерпеливый жест рукой.

– Я постою, – возразила я. Мне не хотелось к нему приближаться, мозг сигнализировал: «Опасность!»

– Сядь. – Лев, который и до этого казался чем-то удрученным, стал еще мрачней.

Я помялась еще пару секунд, потом все же села.

– У меня плохая новость, – сказал Лев. – Аня пропала.

– Какая Аня? – не сразу поняла я. – Куда пропала?

– Я про Комарову. Лодка, на которой она сплавлялась, перевернулась, Аня и ее инструктор упали в воду, их унесло течением.

– Что? – Комната качнулась перед глазами, под ложечкой похолодело.

Лев вытащил откуда-то бутылку воды, плеснув в стакан, подал его мне. Я через силу сделала глоток, потом еще один. Вода казалась противной. Я с отвращением отставила стакан на стол и тут же ощутила, что комната закачалась сильней. Жаров понял, что мне плохо, вскочив, подлетел ко мне. Он схватил со стола какую-то папку, замахал передо мной, силясь создать ветерок.