Это! Моя! Земля! (часть 1)

О, как! Нет, я, конечно, понимаю: мертвецы восстали и пошли по земле, апокалипсис, конец света и все такое… Но правила радиообмена пока никто не отменял. И, значит, передавать в эфире имена, фамилии, звания и прочую служебную информацию нельзя. Или уже можно?

— А сам-то кто?

Вот подобного мой собеседник точно не ожидал и, похоже, слегка обалдел от моей наглости. В наушнике хрюкнул сдавленный смешок.

— Полковник Гаркуша Олег Степанович, первый отдел Управления "А" ФСБ Российской Федерации. Пойдет? А теперь, с кем я разговариваю?

Блин, говорила мне мама в детстве, что язык мой — враг мой. Вот, в очередной раз убеждаюсь, что с тех пор ничего не изменилось. Снова нарвался. Остается надеяться, что "альфонс" [37]окажется нормальным мужиком, без лишних закидонов.

— Виноват, тащ полковник. Прапорщик Грошев, ОМОН ГУВД по Московской области.

— Подольск или Посад?

— Посад.

— Ясно. Это ваша "броня" Никитский переулок перекрывает сейчас.

— Так точно.

А чего отпираться, если по тону и так понятно, что полковник и без моих ответов уже все знает. А вопросы задает так, все больше для проформы и для "разговор завязать".

— Грамотные ребята, молодцы. Вот что, Грошев, это вы на Житной воюете?

— Ну, прямо сейчас уже не воюем, а тихонечко сидим. А так, да, мы.

— Это хорошо. Есть тут у нас одна мыслишка по поводу вашего домика… Короче, седлай свою технику и дуй к Госдуме. Пообщаемся.

— Не могу, товарищ полковник. У меня на всю ораву — один единственный "Урал", если я на нем к вам укачу, оставшимся, случись что, даже вырваться отсюда не на чем будет. Так что, уж лучше вы к нам.

На этот раз Гаркуша себя не сдерживает и громко и заливисто хохочет.

— Нет, Грошев, слыхал я, что вы в ОМОНе офигевшие не по чину, но чтобы настолько… Целый полковник на цырлах к "прапору" лететь должен. Не офигел в атаке?

По голосу видно, что не обиделся Олег Степанович, просто шутит. Вот и ладно, значит, нормальный, без лишних тараканов в голове.

— Так это у вас на наш счет какая-то идея, а не наоборот. Сено к лошади не ходит.

— Понял тебя, конь ты омоновский… с яйцами… Уболтал, речистый, минут через десять-пятнадцать жди гостей.

— Понял вас, конец связи.

Полковник не обманул, через пятнадцать минут мой портативный "Айком" забубнил голосом сидящего в дозоре у выходящего на Большую Якиманку окна на четвертом этаже. Гумарова:

— Алтай-11 второму посту.

— На связи.

— Со стороны Кремля гости. Две единицы. Поооонтоооовые…

Последнее, конечно, не по уставу. Но эмоции Тимура я вполне понял, когда из-за немного перекрывающей нам обзор на перекресток часовни Казанской иконы Божьей Матери, стоящей в углу двора, выкатили сразу два "Шеви" — полноприводный внедорожник "Тахо" и микроавтобус "Эксплорер". Оба цвета черный металлик, оба наглухо затонированные, действительно, понтовые, просто жуть.

— Красиво жить не запретишь, — хмыкает в усы капитан.

— Это да, — соглашаюсь я и оборачиваюсь к рассредоточившимся по всему холлу подчиненным. — Так, российская военная угроза, общий подъем и всем во двор! Будем гостей впускать и приглядывать, чтоб их не обидел кто-нибудь.

Парни, поправляя на ходу разгрузочные жилеты и поудобнее пристраивая в руках автоматы, двинулись на улицу.

— А мы? — жалобно пискнула одна из капитановых подопечных.

— Вам — не нужно. Тут побудьте, тылы нам прикроете, если что.

Ой, блин, ну что я несу? Эти, пожалуй, прикроют… Они ж на улицу даже под страхом смертной казни не выйдут, по лицам вижу. Но обижать барышень не стоит. Пусть думают, что мы им важное задание даем, а не из-под ног убираем, чтоб не путались. Нам все равно, а им приятно. Вон, как приободрились: "ксюхи" поправляют, вроде как готовятся… Одна, гляжу, даже чему-то своему слегка улыбается. Господи, твоя воля, ну на кой ляд мне этот детский сад, ясельная группа? Куда б мне их сплавить?

Меж тем "Тахо" уже метрах в тридцати от ворот, ближе подъехать ему, как и нашему "Уралу" чуть раньше, не дает толпа мертвецов. Те, что посообразительнее, уже вовсю култыхают в разные стороны, но на выстрелы и свежих "дважды упокойничков" со всех сторон подтянулись новые, еще ничему не научившиеся. Ничего, сейчас поучим! У нас это быстро. Объяснять моим хлопцам уже ничего не нужно, они выстраиваются редкой цепью позади ворот и начинают не спеша, аккуратно и методично отстреливать ближайших зомби прямо сквозь прутья ограды. Хороший тут все-таки забор. Стоя за ним можно стрелять по упырям, будто по фанерным мишеням в тире, а те и приблизиться не могут. И даже этот их жуткий, невообразимый для живого существа, взгляд отсюда кажется не таким уж и страшным. Хотя, если б этого металлического частокола между нами не было… Вряд ли бы нам удалось надолго сохранить такое спокойствие. Чего уж там, подозреваю, что и прожили б мы тогда все аккурат до первой смены магазинов.