Это моя земля!

– Чо там тебе нормально, салага?! – рыкнул Чугаев. – Пулемет, что ли, дочистил уже?

– Почти, – сразу прижух тот.

– Вот и работай дальше! И не подслушивай, о чем старшие разговаривают!

– Зря ты так, Вов, – перебил Пак прапорщика и, отложив в сторону очередной вскрытый тюк, на этот раз с двумя новенькими пустыми патронными коробами, обернулся к сержантам, корпевшим над пулеметом.

Им, кстати, повезло. В отличие от первого тайника, тут пулемет был законсервирован не неведомой темно-коричневой гадостью, обозванной самим Юрой «серидолом», а вполне пристойным белесым и полупрозрачным консервационным жиром, который Чугаев, едва глянув, назвал маргагуселином. Оказался тот маргуселин штукой вполне адекватной: не засох, не застыл и снимался вполне нормально. Вот только был он очень жирным, и было его в пулемете много…

– Ничего там нормального, парни. Только скотство сплошное. Одни, получается, «белые люди», хозяева и повелители, а вторые – никто и ничто, холопы, быдло и рабы… Ничего не напоминает?

Данька в ответ лишь плечами недоуменно пожал, зато явно более эрудированный Лешка, оттирая куском тряпки жирные пальцы рук, понимающе закивал:

– Ага, точно, было что-то такое относительно недавно. И про господ и холопов, и про рабство, и про чью-то там неполноценность… Юберменши, унтерменши… Только там, помнится, поголовье рабов сначала еще и уменьшить планировали в несколько раз, чтоб господские земли не занимали и воздух зря не расходовали. Помнится, очень плохо все для «господ» тогда закончилось.

– Это ты про фашистов, что ли? – сообразил Данька. – Так это ж не то совсем. Те ж, суки, войной пошли – убивали там, насиловали, силой принуждали…

– А тут, думаешь, не так все будет? – пристально вгляделся в лицо сержанта Пак.

Тот даже поежился под пронизывающим взглядом корейца.

– А думаешь, так?

– Ну давай по-простому, – легонько прихлопнул себя ладонями по коленям Пак, – подруга есть у тебя?

– Ну есть. – Данька явно не понимал, при чем тут его подруга.

– Вот есть у тебя девушка, она тебе нравится. Может, даже любишь ее. Она хорошая, красивая… И тут – бац, ты встречаешь еще более красивую и предлагаешь ей третьей быть. Как думаешь, согласится?

– Да для начала надо бы, чтоб подруга согласилась, – хохотнул сержант. – А так – черт его знает, они разные бывают. Может, и согласится…

– Мы не про «разных», – упрямо гнул свою линию Пак. – Есть, понятное дело, такие шаболды, что хоть с собакой сношаться будут, лишь бы спать мягко и жрать сладко. Не про таких речь, а про нормальных.

– Если про нормальных, то вряд ли, – вздохнул Данька. – Да и подруга активно возражать будет, вплоть до применения подручных средств…

– Идем дальше. Не хочешь ты от своей идеи отказаться, подругу избил, чтоб помалкивала, ту, вторую, заставил как-то… Ну, не знаю… Да тоже избил, чего сложности плодить. Как думаешь, родственники – что девушки твоей, что той, второй – как к этому отнесутся?

– Думаю, хреново. – Веселость из голоса Даньки пропала, он уже явно начал догадываться, к чему ведет хитрый кореец.

– И я так думаю. Да вот беда – ты ж теперь не просто Данька-сержант. Ты теперь крутой парень. Автомат и пистолет имеешь, пулемет вон откопал и в порядок привел почти… А главное, речь-то у нас на самом деле не про тебя, нормального и правильного парня, а про урода, который в больной башке своей уже и до холопов, и до гаремов сам додумался. Дальше тебе объяснять нужно?

– Нет, не нужно, – отрицательно мотнул головой тот. – Как раз такая же гнусь и выходит, только масштабы поскромнее. А так – один в один. Тот, у кого оружие в руках и гниль в башке, будет глумиться над нормальными, но безоружными, как ему захочется…

– Во-о-от… – одобрительно протянул Пак. – А у многих ли штатских в нашем Центре на руках оружие есть?

Судя по выражению лица, сержант на эту тему раньше даже не задумывался.

– Да которые с оружием были – почти все разъехались давно. Остались только те, у кого ничего нету. А зачем им оно вообще? Они и пользоваться не умеют толком. Начудят еще чего. Да и это… мы ж есть.

– Все верно, – кивнул Пак. – Вооруженных на базе мало. Те, что сразу с оружием были или потом в Мытищах у армейцев его получили, – те почти сразу двинули сами свою жизнь обустраивать. Им сидеть и чьей-то милости ждать, походу, характер не позволял. Остались только безоружные и не шибко решительные. Да, охрана у них, вернее, не у них, а у Центра, есть. Только что за охрана? Ты многих из тех, кто вокруг «бугров» наших хороводится, по прежним временам знал?

– Ну, не сказать, что многих, но кое-кого – вполне, в одном УВД служили…

– И как они тебе в основном?

Тут Данька всерьез задумался, явно не зная, что ответить. Зато почти не колебался с ответом Чугаев.