Это всё для красоты

– Не бегай! Не топай! После восьми вечера на пианино не играй! На машинке не езди! А ТО ПРИДЁТ СОСЕДКА!

И соседка приходила. Или у лифта ждала.

– Совсем не умеют детей воспитывать! – поджав губки, говорила она. – Сегодня ваша девочка меня чуть не сбила в дверях! Что хотят, то и делают!

– Но она не видела, вы же с другой стороны двери стояли! – пыталась возразить мама.

– Вот ведь дети пошли! Такая маленькая, а уже может заставить мать плясать под свою дудку! Очень вам сочувствую! – и соседка жалостливо качала головой. А потом уходила, гордая, в своём красном махровом халате.

– Дверью не хлопай. Микрофон у караоке отключи! Под дудку не пляши… Тьфу-ты, пианино закрой, я хотела сказать, – вела мама обстрел семейства.

Папа за столом Илюше замечание сделал: не чавкай!

– А то прийдет соседка? – спросил Илюша.

Илюша Дашу по спине машинкой стукнул, Даша на него заругалась.

– Я же тихо! – объяснил Илюша. – Соседка не услышит!

Но соседка слышала! А может быть, просто так, на всякий случай, стучала по батарее.

Терпела семья, терпела. Первыми привидения не выдержали. Те, которые в батареях жили. Они дружно переселились в будку к охраннику и шастали ночью по стоянке, заставляя сигнализации выть вместо них разными голосами.

Вторым папа не выдержал. Пятнадцать супружеских лет ему не запрещали в ванной громко петь, а тут!

Папа не выдержал. И ушёл.

– Я тоже уезжаю, – сказала Даша. – К бабе Зое в деревню. И Илюху с собой беру. Дети должны на природе расти. На природе соседей нет. А свобода есть.

– Кошки, конечно, тишину любят. Но при таком тоталитарном режиме не выживают, – сказала Рифма и пошла за Дашей.