Этот город дышит нами

      Ещё не протрезвевший взгляд оглядывает разрушенную квартиру. Девушка берётся рукой за голову, сморщиваясь от неистовой боли, во всём теле тоже. Ноги ноют, руки дрожат от холода, ведь всю ночь видимо было открыто окно, настежь. Шейный позвонок пожелал удачи, ведь даже повернуться и осмотреть полностью содеянное в комнате не получится. Старается как можно лучше и чётче сложить пазл того, что вчера происходило после приятной беседы с Глебом. Вокруг разбросанные вещи, стеклянные бутылки, стулья и недовешенные картины, будто-бы из-за громкой музыки петля не выдержала и соскользнула с гвоздя. Закрывает глаза и укутывается одеялом с головой, ведь любящие соседи сверху решили начать делать ремонт в столь замечательный и солнечный день. «Будьте трижды здоровы» — сонно произнесла Островская себе под нос, пытаясь воспроизвести картинку вчерашнего… или сегодняшнего, несмотря на дрель, которая по ощущением может проделать дырку между квартирами.

      — Кира, ты где была?! — Виктория замечает силуэт девушки, которая пропала сразу после церемонии.

      — Я отходила на перекур, — поднимает свои глаза на волнующий взгляд Дементьевой, улыбаясь почти натурально.

      — Ты же не куришь.

      — Захотелось, — Кира пожала плечами и хотела уже скрыться вновь от предстоящей лекции, но была тишина. Виктория и вправду волновалась за неустойчивое настроение Островской, и понятия не имела, с чем это связано. — не переживай, Вик, всё ок! Мне нужно было подумать, пошли развлекаться. — русоволосая быстро взяла ситуацию в свои руки, по крайней мере ей так казалось. Вспоминать о тайне брюнетки она не хотела, решила приступить к этому разговору чуть позже, когда алкоголь ударит в голову.

      Островская непонятно зачем закивала головой, как та собачка на торпеде у какого-нибудь таксиста. Это она вспомнила и всё же это не было ответом на ее немой вопрос, который она видела перед своими глазами. Руки так и чесались убраться здесь и привести всё в более менее опрятный вид, но организм явно был против лишних нагрузок, а только грубо ответил: Проспись, алкашка, и начни уважать меня.

      — Кира! Сейчас есть замечательная возможность свалить, — заплетающимся языком произнесла давняя подруга.

      — Со своей же свадьбы? Ты в своём уме, или это на тебя так текила подействовала? — такой же пьяной речью отвечала Островская на полнейшую по ее мнению глупость. Даже в пьяном состоянии в ней оставалось что-то трезвое.

      — Гриша тоже собирается закругляться, гости никакущие… А веселится хочется исключительно в близком кругу, — недавняя трезвость Островской улетучилась. В глазах играли языки пламени, ладони вспотели от превдкушения, — я познакомилась с одними девчонками, со стороны Гриши, давние подруги, они охуенные! — чуть-ли не кричала Виктория, привлекая к себе внимания уставших гостей, которые больше пяти секунд свой взгляд на ней не задерживали.

      — Погнали, подруга! — не думая о последствиях, две девушки быстрым шагом направлялись к уже готовым новым подругам. Познакомившись они разговорились для дальнейшего комфорта, их звонкий смех вновь притягивал всё больше внимания со стороны гостей, но кого это волновало? Все только и мечтали о теплой постели с постиранным бельём.