Читаем Этот пост модернизм полностью

В конденсационной тиши миржи они должны летать как пуша как пудя как эклипт эквивалентарная значимость моего тела увеличелась в наде в вереине в любави к галупям призначного компаса золотого кампуса навигации на южно адриатическое столокнение столпов земли я должен говорить пытать хотя бы правильно следуя правилам языка он превзошел себя и небо он не гниль он слабость раньше теперь он эфир сгусточонок на шкуре лисицы льястящая льнущая к подбородку не гнушающая аппетитом рыжня волосатая как смирч аплодисменты мне я ж не я в уже к тому чтобы очень много об этом было сказано и написано там куда барода так что я пропущу эти таймы дабы не утруждать читателя любимого обильным полисловием на каждого читающего на каждую страницу чтобы не выходило двадцать пять в квадрате шестнадцать в квартире чтобы при чтении он не умножал триста тридцать три на два чтобы он не забыл полить цветы на балконе чтобы он не сердился а сразу же после вернулся к чтению меня к решению проблематики книги моих слов что я хочу сказать своими словами могут ли они быть без смысла как мыться без мыла в душной душе поднесивает чем-то неприятным непрямолинейным бисквитом в желтках был цыпленок цыца и цыпленок цыцавит но проблема одна на двоих одна голова но сами они грустили из-за другого причина была в том что один и них был золото а другой ртуть тогда повар опус нигредо решил позаимствовать знания у флумвеля от радости начал танцевать румбаи кричать эвризийский эвризийский континента надвое разделилась когда голова зашла в печь когда гондвана вывела сумереки богов когда бородатый в очках перевернул последнею страницу заката европы ушел тогда от него последний евро но он провозгласил что это зло и открыл глаза на мир работу и материализм спичечного коробка ушатающего полушария мозга на письмом седьмом подписанном юриком стояла пичальная пичать с цифрой пять в разрезе получалось два с пять десятых пять десятых он отдавал два оставлял себе себерия дикая страна где пынжичка играла на труаяне и стирала шорты со шнурком для шеи заляпанного раба запахнутого в халат в халадильник в халадец в леденец со вкусом миндаля со вкусом ее миндалин мидалей темезы благочестивой кружевной россыпалии в ушах седого беженца трин тран тик так транспортная колесница привозила рейсы с выходившими чертевгамичами из чертевгамичтана улыбались они успадали снизу вверх сверху вниз к стене сбоку набок слева направо справа налево в любых позах изменяли себе как чунтка призовая местообиталище лонг гримсона все в баре собрание друзевилей старых сочных молодых рыжих алых племенных седовласых и прямых прямой наводкой на водокучу нам пришла телеграмма телеграфа телеизвестие телепережиток телообщества телепортация и да как еще сказать телемская все они пришли к нам они стали в ряд дружно распахнулись и из каждого вышли сопроводители вредители копролители стеклокопатели стеклодувщики каменщики гении и злодеи глупцы старики проходимцы верные преданные любовники любовницы кидалы шарфовые умники и умницы киберроботы робокиборы шпроты трюфеля си сичитыре медуза осьминог кальмары а за нею каракатица я побаялся я немного отошел тогда в нужню они быстро говорить и никто ничего не понимать тогда они бросили слова и все начали собирать их кусая чтобы отличить на вкус и правильно ложить по корзинам изогнутого полевым въюнком вереса изрек вы все врете вруши врушилки сушилки вагинальные таблетки ванилиновые канфеты от животворной сущности безмятежности вышедшей от вас так и я ухожу до свидания сказал он и хлопнул дверью дверь оооооо нет нет только не описание двери как у как у кааааакуууу дверь представляла собой дерево франканглобритскодатских лесорубов позолоченная по краям с нашивкой в виде белки сзади была окружена страхом быть открытой спереди была нужна для открытия америки с ручкой на которой была неправильная карта сбоку в дверь были вбиты два человека два тайкица с ровным лбом короткими волосами они выполняли работу за три монеты или гинеи или пенса ээм пениса или рупия для разнообразия можно было все они таскали дверь когда ее нужно было открыть глазом они мигали седлокому диггороалому который с

Братом строил городок на устье угрюмой реки в сердечных муках с сердечными волками один из которых был сердцежором головогрызом сенбернаром и ухожором этой нашей двери которая пахла воском пахла дубом пахла пазолиниными фильмами пахла пазором пахла пазлом речной ракушки которой я сделал разлом перелом открытый открытия васко для басков а другой попросил привезти аленький цветочек вместе с тюльпаном фанатом ролевых игр обреченных на поражение нищих купающихся в грязи отбеливателей трясогузки и кровохлебки выцарпанной на орбиту смещения плоских полюсов ежедневного местообитания моего нынешнего я здесь здеся до сорока дней а потом он доставит меня к месту перевозом перевозчиком стиксохароном на место мне перегной и червяк вылезает из глаза черепа змеи чередуя черствую землю плоть на далеко на даль полуокружен я сейчас всем миром я в надежде да услышат меня все.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Двенадцать
Двенадцать

Все ближе 21 декабря 2012 г. — день, когда, согласно пророчеству древних майя, истечет отмеренный человечеству срок. Все чаще звучит роковой вопрос: погибнет ли наша планета или мы сможем шагнуть в новую, более милосердную и справедливую эпоху?..Детство Макса прошло в мире красок и чисел, и до шести лет он даже не умел говорить. В юности он перенес клиническую смерть, при этом ему являлись двенадцать загадочных силуэтов, в каждом из которых было начертано некое имя. Не в силах постичь смысл этих вещих имен, он тем не менее сознавал их исключительную важность.Лишь спустя восемь лет Макс, уже окончивший два университета, встретил первого из Двенадцати. Эта встреча положила начало провидческому пути, на котором он стремится познать тех, с кем его непостижимым образом связала судьба. Возможно, он получит и ответ на главный вопрос: что произойдет 21 декабря 2012 г.?Новый мировой бестселлер — завораживающий поиск разгадки одной из главных тайн человечества и путь к духовному просвещению каждого из нас.

Уильям Глэдстоун

Экспериментальная, неформатная проза
Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»
Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»

Первое научное издание текстов двух русско-еврейских писателей, теоретиков и практиков радикального анархизма первой пол. XX в. Кроме прозаической утопии-поэмы «Страна Анархия» (1917–1919) и памятки-трактата «Первый Центральный Социотехникум» (1919), в него вошли избранные статьи и очерки из анархистской периодики. Тексты прокомментированы и дополнены более поздними материалами братьев, включающими их зарубежные публикации 1930–1950-х гг., специально переведённые с идиша и с английского для наст. изд. Завершает книгу работа исследователя литературной утопии Л. Геллера, подробно рассматривающая творческие биографии Гординых и связи их идей с открытиями русского авангарда (Хлебников, Платонов, Малевич и др.).

Абба Лейбович Гордин , Братья Гордины , Вольф Лейбович Гордин , Леонид Михайлович Геллер , Сергей Владимирович Кудрявцев

Биографии и Мемуары / Экспериментальная, неформатная проза / Документальное
Говнопоколение
Говнопоколение

Мне хочется верить, что в новом десятилетии исчезнут людишки, обожающие слушать шлягеры про рюмку водки на столе. Что наконец наступит закат семьи Михалковых. Что возникнет шлагбаум, преграждающий путь низкопробной американской культуре. Что прекратятся аварии на дорогах с участием высокопоставленных чиновников и членов их семей. Что разрешат двойное гражданство Украины и России. Что европеоидная раса даст жесткий отпор китайской экспансии. Что государствами не будут руководить лица, имеющие погашенные судимости. Что внутри территории бывшего СССР исчезнут унизительные пограничные досмотры и таможенные барьеры. Что новые транспортные магистрали помогут избавиться от пробок, ставших настоящими тромбами в жизни мегаполисов. Что человеческая жизнь перестанет быть ничего не значащим пустяком. Что наше ГОВНОПОКОЛЕНИЕ перенаправит свою энергию с клубных танцплощадок в созидательное русло. Что восторжествует любовь.Ваш искатель утраченного времени Всеволод Непогодин.

Всеволод Непогодин

Проза / Контркультура / Экспериментальная, неформатная проза / Современная проза