Этот томительный дым

Дарен завел мотор черного спорткара и резко тронулся, заставляя шины мгновенно завизжать по

асфальту. Он разгонялся, лавируя между другими автомобилями, крепче стискивая руль и с каждой

секундой увеличивая скорость. Он желал, чтобы стрелка спидометра достигла своего наивысшего пика, чтобы помогла сильнее сковать цепями Зверя внутри него – иначе он просто убьет эту женщину. Ведь

одному Господу известно, как разъярен он был.

Выкрутив руль, и резко затормозив у знакомого здания, он выбрался из машины и практически вбежал

внутрь, все это время стараясь настроить себя лишь на одно – главное, не сорваться. Поняв, что оставил

ключ от квартиры в своем пентхаусе, Дарен позвонил в звонок, а затем постучал, пытаясь не думать о

том, как же сильно ему хотелось выбить эту хренову дверь прямо с ноги!!

Шаги послышались практически сразу же. Замок несколько раз повернулся, и дверь распахнулась. Эбби

подняла на него свои глаза, и он успел уловить в них искреннее удивление и легкое волнение. Он мог

бы оправдать каждое из чувств, появившееся в её взгляде, понимая, что она не ожидала увидеть его, стоящим перед этой дверью, но совсем не ожидал, что всего через несколько секунд они сменятся

полнейшим спокойствием.

- Что-то случилось? – Подумать только, она произнесла это так, словно совершенно ни о чем не

догадывается! И как это ей вечно удается строить из себя дурочку?!

- В моей жизни случилась ты, - сквозь зубы ответил он, проходя в квартиру.

Он услышал, как она закрыла дверь и развернулся.

- Снова не в духе? – Выдыхая, спросила она, складывая руки на груди.

- Никогда не шути со мной, когда я в гневе, – уже злее предупредил Дарен, подходя ближе. – Иначе

пожалеешь о каждом неосторожно брошенном слове.

- Я и не шутила, – как ни в чем не бывало, ответила Эбигейл. Только сейчас её голос стал тверже. – Ты

действительно не в духе.

Она неожиданно обошла его и направилась в сторону кухни, а он, сдерживая себя из последних сил, последовал за ней.

- И виной этому только ты! – Крикнул он ей в спину.

- Какая новость! – Развела руками она. – А я-то уж расстроилась, что привилегия раздражать тебя

досталась кому-то другому!

Дарен снова зарычал, еле удержавшись от того, чтобы не стукнуть кулаком в стену.

- Какого дьявола ты удумала съезжать?! – Она помолчала и, дойдя до столешницы, облокотилась о неё

руками. – Решила в очередной раз показать свою гордость?!

- Причина, по которой я это удумала, тебя не касается, - спокойно сказала Эбби, - это только моё

решение.

- Правда? – Дарен сделал два больших шага, резко схватил её за руку и развернул к себе. – Но только

вот ты не имеешь права принимать такие решения одна.

- Почему? – Вызывающе спросила она. Её глаза потемнели. – Потому что после того, как ты надел мне

на палец кольцо, я должна советоваться с тобой? Это ты хотел сказать?

Её слова словно ударили хлыстом по обнаженной коже, но Дарен не подал виду. Он умел терпеть.

- Та помолвка ничего не значила, – хрипло отозвался он, скорее пытаясь уверить в этом себя. – Это был

просто спектакль, и ты прекрасно об этом знаешь. – Она будто бы вздрогнула от услышанного, но так

же сделала и всё возможное для того, чтобы умело это скрыть. – Но в твоей жизни есть люди, которые

заслуживают решать такие вопросы вместе с тобой. Это твоя семья, Эбигейл. Сестры, кто будут идти с

тобой бок о бок, но которые так же имеют право голоса.

Неожиданно даже для самого Дарена её лицо ничуть не смягчилось. Наоборот – стало лишь увереннее.

Она резко выдернула свое запястье из его хватки.

- В этой семье решаю только я, – такой жестокости в словах и во взгляде, как сейчас, он не видел еще

никогда. От нежной и милой Эбби в один момент просто не осталось и следа. – Много лет я пыталась

вытащить нас из той ямы, в которой мы оказались. Это были долгие и мучительные годы. Годы,

наполненные болью, страданием, отчаяньем и трудом. Каждодневным, кропотливым и порой слишком

непосильным. Мы пробивали себе дорогу вот этими самыми руками, - она подняла свои ладони

немного вверх, - и каждую минуту я просила своих сестер надеяться и тихо молиться. Даже тогда, когда

сама не знала, стоит ли. Когда уже не верила, что хоть кто-то услышит эти мольбы. Да, мы никогда не

знали такой роскоши, - вдруг усмехнулась она, - потому что там, где мы выросли, её просто нет. Мне

было двенадцать, когда жизнь, которую я любила, превратилась в самый настоящий ад. Мэнди было

всего пять, а Элли только год. Мы оказались на улице, и единственным местом, где мы могли бы

получить хоть какую-то еду и одежду, был приют. Именно он стал нашим домом. И каждый час

пребывания в нем мы боролись за жизнь. – Он увидел мимолетный страх в её глазах, словно она вдруг

вспомнила что-то слишком болезненное. – Я защищала своих сестер со дня их рождения. И не

перестану делать этого даже после смерти. – Теперь во взгляде Эбигейл появилась просто стальная

решимость. – Твое кольцо, – вдруг сказала она, почти что бросая драгоценность на стол, – и твои

деньги. – Следом за ним на твердую поверхность полетел и бумажный конверт. – Спасибо за всё. Но

дальше мы справимся сами.