Ева. Крепость

– Пока ничего. Завтра тебя выписывают, а значит, мы снова будем жить в соседних комнатах и просто проводить время друг с другом.

– И всё?

– Конечно, нет. Это официальная версия. Ты ведь помнишь о камерах в доме?

– Да. Ну, а какая же неофициальная?

– Неофициальная – мы будем жить дальше, но при этом ждать новостей от парней, постоянно доставая расспросами Наталью. Она – наше связующее звено. Уверена, как только Андрей с Геркой вернуться, то сразу пойдут в Убежище, чтобы попросить передать для нас послание.

– И когда это будет? Сколько ждать?

– Не знаю, – пожала я плечами, – но мальчишки тоже знают наши сроки, так что, давай, попробуем им довериться.

– У нас есть выбор?

– Боюсь, что нет, – ответила я.

И мы действительно ждали, а время летело очень быстро. Каждый день я находила все новые слова поддержки для Анюты, пыталась не дать ей потерять веру, а по ночам сама все чаще рыдала в подушку, прекрасно осознавая, что отсутствие новостей – отнюдь не хорошая новость.

– Осталось семь дней, – сказала Аня одним непогожим утром. В последнее время погода сильно испортилась, как будто переживала вместе с нами. – Пора решать, что мы будем делать. Давай признаем, мальчишки не вернуться, вполне вероятно, их уже и в живых нет.

– Знаю, – за эти несколько недель, мы так много волновались и переживали, что сейчас даже говоря о возможной смерти наших близких, никто из нас не проронил и слезинки.

– Так что? Будем, принимать сыворотку или нет? Наталья сказала, что членам Убежища нужно дать ответ в ближайшие дни. Чего молчишь?

– Я не могу.

– Чего не можешь?

– Я не могу жить без них и не смогу, значит, мне лучше все забыть. Тем более я знаю, что ты тоже хочешь это сделать, всегда хотела. Лишь бы все быстрее закончилось.

– Ты уверена?

– Абсолютно, – ответила я.

– Хорошо, тогда нужно сказать…

Телефонный звонок прервал ее мысль.

– Алло. Да. Сейчас придем, – Аня положила трубку и с задумчивостью посмотрела на аппарат.

– Кто звонил? И куда мы должна придти?

– Это Наталья. Она сказала, чтобы мы немедленно пришли к ней.

– Что-то случилось?

– Я не знаю, она больше ничего не сказала. Давай, одевайся и пошли.

– Хорошо, я мигом.

Конечно, мигом не получилось. Все-таки огромный живот весьма ограничивает движения и не дает делать все с такой же скоростью, как и раньше. Однако, надежда на то, что у Натальи, наконец, появились новости о парнях, заставляла меня забыть обо всех неудобствах.

– Ты думаешь, есть новости? – спросила я Аню, когда мы уже вышли из дома.

– Надеюсь. Голос у нее был странный.

– Что значит странный?

– Ну, какой-то необычный, волнительный что ли.

– Хоть бы они были живы.

– Скоро все узнаем. Не радуйся раньше времени, может быть, этот неожиданный прием вообще никак не связан с парнями.

– Даже не говори мне такое. Я этого просто не переживу, – разнервничалась я.

– Хорошо, только успокойся. Немного осталось. Уже почти дошли.

– Ева! – неожиданно фигура преградила мне путь. – Ты вообще идешь и ничего не видишь!

– Так мы несемся к тебе на всех парах! Ты же сказала, чтобы мы шли к тебе, – укорила я Наталью.

– Да, но вообще нам в другую сторону, – куратор подмигнула, и слегка развернув меня за плечо, повела в обратном направлении. Аня последовала за нами.

– Куда мы? Скажи. Это ведь они, ты их видела?

– Я нет, но они. Только спокойно, ладно? Ваши парни вернулись. Они в Убежище. Сейчас я отведу вас к ним, – последняя сказанная Натальей фраза заставила меня вскрикнуть от радости.

– Тихо! Ты чего? Между прочим, мы тут закон нарушаем, – шутливо сказала куратор.

– Какой к черту закон? Это правда? Они живы? С ними все в порядке? – я могла задать тысячи вопросов, но все они сводились к одному ответу.

– Все хорошо. Скоро вы их увидите и удостоверитесь.

– Аня, ты слышала? Все хорошо, – я обернулась на подругу и увидела, что она идет и плачет. Слезы градом сыпались из глаз Анютки. – Ты чего ревешь?

Она не смогла ответить, просто махнула рукой, давая понять, что с ней все в порядке. Аня не видела Герку больше моего и, видимо, сейчас не просто хочет увидеть парня, но и немного боится. Или это просто эмоциональный выплеск, а может и все сразу.

– А куда мы идем? – только сейчас я поняла, что вход в тоннель, через который мы ходили с Андреем, остался с другой стороны.

– Войти в Убежище можно с разных сторон. Для нас сейчас самый лучший – это тот, что находится на территории клиники, в удаленной его части. Камер там нет, да и ваше нахождение возле больницы не вызовет никаких подозрений.

– Понятно. Как скажешь.

– Когда они вернулись? – наконец, Аня немного успокоилась и смогла выдавить из себя хоть несколько слов.

– Вчера днем. Вы даже не представляете, как все удивились их возвращению. Честно говоря, никто из наших, даже Яков не верил, что они живы. Но они рассказали такое, что волосы на голове встали дыбом.

– И что же?

– Нет уж, пускай они вам все сами расскажут. Тем более что я обещала не говорить.

– Ты можешь хотя бы намекнуть? – пыталась я разговорить Наталью.

– Мы уже почти пришли, потерпи немного.

– Злая ты! – фыркнула я, и все рассмеялись.