Евангелие от Агасфера

Ж.: – Люди называют его Богом. Если выражаться метафорически, то это просто некая форма, лекало, по которой, скажем так, отливаются человеческие существа. И далее, они должны соответствовать и форме, и правилам, заложенным в этой форме. В том числе, и правилу – умирать. И морочиться от слишком долгой жизни. Если же выйти за пределы хотя бы части правил и посмотреть абстрактно, то для тех, кто сподобится усомниться в правилах – они становятся необязательными. Как в анекдоте: пришел в лес царствовать лев, и сразу зачитал зверям правило, что кого-то из них он будет кушать на завтрак, обед и ужин. Волку предложил быть съеденным на завтрак, лисе на обед – волк и лиса плачут, но – делать нечего – правило надо соблюдать. А заяц, которым лев возжелал закусить на ужин, засомневался, и спрашивает: «А можно я не приду?», – «Можно, – отвечает лев, – зайца вычёркиваю, вместо него придёт косуля». Большинству людей не выгодно выходить за рамки правил – ведь тогда придётся выстраивать собственные правила, а их этому никто не учил, это кажется неведомым и страшным. И действительно, для неограниченно долгой жизни необходим постоянный интерес к каждому мгновенью жизни. А интерес требует выхода за привычные траектории, риск, опасность неизвестности, и, главное, концентрации внимания, причем, концентрации без усилия. Это возможно лишь при очень высоком событийном градусе, типа того, на каком прошёл твой вчерашний вечер и часть ночи. Мало кто на это способен, ибо для этого нужно иметь много сил. А человек, особенно – современный человек, всю свою силу делегирует вовне, различным инстанциям, в частности, корпорациям теологии, медицины, юриспруденции, и другим, лишь бы они за него самого решали большую часть его проблем и задач.

Ф.: – Я так понимаю, что такой градус возможен только если попадаешь в ситуации, созданные кем-то извне?

Ж.: – Вот и ты, мой дорогой, о том же. Да, ты справился с обрушившимся на тебя событийным потоком крайне высокого градуса, но этот поток действительно был создан извне, то есть, это всё та же форма делегирования кому-то вовне, хотя и очень сложных функций. А поди создай такой событийный градус сам себе!

Ф.: – Но, получается, что Агасфер сумел-таки сам себе создать подобный градус?

Ж.: – Да! Хотя и тут первоначальная причина находилась вовне – то самое чувство предельного отчаяния в момент, когда его взор встретился со взором Иисуса. Иисус передал в одно мгновение тому, кого он, возможно, искал долгие годы и так и не нашел среди своих учеников, мощнейший импульс. Я чувствовал тогда, что после оглашения приговора, он, вдруг, осознал то, что было вне его внимания до того. Он ведь был уверен, что идёт на подвиг ради спасения людей, а в последний момент оказалось, что его втянули в тот же сценарий, что и прочих. Мимолётная встреча с Нисоном оказалась его последней надеждой. Что же до Агасфера, то, вопреки всем вариациям существующих легенд, я никогда не уставал от жизни, ибо меня с того самого момента вела задача, подобной которой ни у кого в этом мире не было, более того, не на кого было её возложить, так как до настоящего времени не находилось людей, сумевших бы в полной мере понять Агасфера.

Ф.: – Почему же? Мне кажется, что я понял то, что ты мне рассказал, и у меня не возникает ни грамма осуждения. А разве не понимают тебя Альгис, Юрис, Анна-Мария, Наина Карловна?

Ж.: – В полной мере – никто из вас, каждому я открываюсь лишь частично. Пока не в ваших силах вместить всё сразу. Хотя, в отличии от прежних лет, нынешняя компания – наиболее толковая, надёжная и крепкая. А Агасфер ни разу за огромное время не повторялся – можно сказать, что вся его история, это сплошная импровизация. И, конечно же, то, что он делал, настолько противоречиво, что какая-то грань этой истории может для кого-то оказаться совершенно неприемлемой, другая грань – для иного человека и так далее.

Ф.: – Зачем нужна была постоянная импровизация, приведшая к тому, что нет человека, способного понять и вместить все её грани? Было бы проще, найдя какие-то приёмы создания и проживания событий, надёжно использовать их в большинстве случаев?

Ж.: – Задача требовала очень долгой жизни, а как я уже говорил тебе раньше, это возможно только при наличии ни на минуту не гаснущего интереса. В свою очередь, сие возможно лишь когда ты балансируешь на грани неустойчивого равновесия, а значит – любая определенность – гибельна. Имея перед собой задачу того масштаба, что была передана Иисусом, я не могу позволить себе роскоши успокоиться, где-то осесть, перестать странствовать и жить не импровизируя. Когда задача будет решена – возможно, мне и захочется отдохнуть, а, значит, вскоре и уйти в мир иной.

Ф.: – А как же воскрешение Иисуса? И другие чудеса?