Евангелие от Локи

Хрейдмар развязал пленников, а его сыновья принялись измерять количество принесенного золота. Они до отказа набили им шкурку выдры и насыпали на это «чучело» еще целую гору червонного золота. Один молча наблюдал за ними, растирая истерзанные запястья. Я догадывался, что он столь же зол, как был зол и я, когда меня поймали и унизили – но, в отличие от меня, он не говорил ни слова, просто смотрел на этих людей своим единственным глазом.

Наконец тушка выдры скрылась под грудой золота; торчали только усы…

– Больше золота нет, – сказал Один.

– Ничего, остальное я дополню кровью, – сказал Хрейдмар, снова вытаскивая нож.

– Погоди, у меня вот еще что есть! – И я приказал кольцо, которое отнял у Андвари. Я, разумеется, надеялся подсунуть его Одину, но раз уж нужда заставила…

– Покроет оно усы, как ты думаешь? – Я наклонился и прикрыл усы кольцом червонного золота.

– Вполне, – произес Один.

Я улыбнулся.

– Ну вот, а ты во мне сомневался!

– Нет. Ни секунды.

Теперь нашему «приветливому» хозяину оставалось только отпустить нас домой, что он очень неохотно и сделал. Но я, едва оказавшись за порогом, оглянулся через плечо и сказал Хрейдмару:

– Между прочим, на этом кольце лежит проклятье Андвари. Надеюсь, оно тебе нравится? Думаю, оно должным образом отплатит тебе за то, что ты держал в плену моих братьев и заставил платить за них выкуп.

Один искоса на меня глянул и миролюбиво спросил:

– Что, без сюрпризов ты совсем не можешь?

Я только плечами пожал.

– Ты лучше вспомни, – сказал я, – что я только что спас тебе жизнь. И ты теперь знаешь, что на меня можно положиться.

Один улыбнулся:

– Я и так это знаю.

И пусть всего лишь на мгновение, но я почти поверил, что мы оба говорим правду.

Смешно, но порой сказанное или сделанное нами возвращается назад, чтобы укусить нас, точно бешеная собака, которую мы однажды, совершив ошибку, покормили. В тот момент мы еще не знали, что наше лето близится к концу. Но уже начиналась смена времен года, и тени стали длиннее, и солнце клонилось к западу. Но розовый закатный свет обманчив; он падает на лица тех, кто вокруг тебя, и все они начинают казаться тебе верными друзьями. Увы, это не так. Пройдет еще десять минут, и солнце зайдет, и наступившая тьма будет поистине безжалостной…

Книга вторая. Закат

Судьбу я вашу вижу, дети смертных.Я слышу, как войска на битву созывают.Я вижу: тени черные накрыли землю;К сражению готовы Один и другие асы.

Урок первый. Смерть

Мертвые знают все, но им на это наплевать.

Локабренна

И вот все кончилось – да, просто так. Золотой век асов пролетел, как облетает на ветру яблоневый цвет. Я не претендую на звание великого знатока любви, но именно так и подходит к концу всякая большая любовь – не в пламени страсти, а в исполненном сожалений молчании. Именно так и мы с моим братом Одином подошли к концу нашего братства; не в пылу сражения (хотя страшная битва и впрямь скоро должна была случиться), а опутанные ложью, среди вежливых улыбок и фальшивых клятв верности.

Старик никогда не говорил мне, как именно он обо всем узнал. Но он знал все. Ему было известно обо всех моих мелких предательствах: и о том, как я пытался свергнуть Тора; и о моей роли в том, что Фрейр утратил свой волшебный меч. Если бы я не отдал Хрейдмару то кольцо, которое под конец отобрал у Андвари, я, возможно, счел бы, что именно из-за проклятия, наложенного на это кольцо, от меня отвернулась удача. Но ведь и кольцо было отдано как часть выкупа за убитого Отра. Нет, дело тут не в кольце, а в чем-то ином, куда более тревожном. Я же видел, как Один разочарован, какая боль светится в его глазах, когда он на меня смотрит, хотя он так и не сказал мне ни единого слова. Ни мне, ни кому бы то ни было еще.

Ей-богу, было бы лучше, если б он меня просто наказал! Это я бы уж как-нибудь пережил. Мир, возведенный на фундаменте Порядка, всегда имеет свои правила, это-то я хорошо усвоил. И нарушение этих правил всегда грозит неприятными последствиями. Я провел в мире Одина достаточно много времени, чтобы это понять, хотя, возможно, и не одобрял подобного положения вещей. Но в данном случае, похоже, Один действовал отнюдь не в соответствии с каким-то своим планом. Вот это-то меня больше всего и нервировало.