Евангелие от Марка

И если мы усмотрим, как то, что имеет таким образом значение для отдельного человека, можно обратить на все человечество, то можем сказать: «У всего человечества в последовательных стадиях его развития обнаруживается неким образом и то, и другое. Нам достаточно остановиться на так называемом послеатлантическом периоде. Мы различаем в послеатлантическое время как первую эпоху культуры — древнеиндийскую, вторую — древнеперсидскую, третью — египетско-халдейскую, четвертую — греко-латинскую, пятую — нашу современную, и еще две последуют за нашей, пока не наступит опять великая катастрофа. Этот поступательный ход эволюции многократно показывает сходство в следующих друг за другом эпохах, что позволяет сравнить их с повторностью подобного, как мы из года в год наблюдаем у растений. Мы видим, что эпохи протекают так, что неким образом в начале человечеству даются известные откровения — словно изливается поток спиритуальной жизни как импульс для человечества, подобно тому, как каждой весной растениям на Земле дается импульс жизни. А затем мы видим, как на этом начальном импульсе строится дальнейшее, становится плодом и отмирает, когда эпоха закончена, как отмирают растения, когда дело идет к зиме. Но, вместе с тем, в следующих друг за другом эпохах проглядывает нечто такое, что подобно прогрессу в развитии отдельного человека, (о чем мы можем сказать, что время играет тут свою роль), обнаруживает себя как реальный фактор. Это не совсем так, что во второй древнеперсидской эпохе сперва были заложены ее зачатки, как и в первой эпохе, или что в третьей было, как и в первой, — эти импульсы всегда иные, всегда более высокие, всегда новые, как это бывает и в жизни человека, где семилетние периоды имеют свое различное значение, являют прогресс в развитии.

То, что с ходом времени подступало к человечеству, подступало таким образом, что людям медленно и постепенно открывались вещи, которые составляли сумму познаний. Не все потоки народностей обладали пониманием всего в одно время. Так мы видим, что в том эволюционном течении человечества, которое заканчивается с Мистерией Голгофы, не было в известном смысле понимания времени как реального фактора. Этого понимания времени как реального фактора не хватает, в сущности, всему восточному познанию. Ему в особенности свойственно понимание повторения себе подобного. Поэтому все, что касается повторения подобного, грандиозным образом охватывается познанием Востока.

Что принимается во внимание, если мы наблюдаем повторение подобного в следующих друг за другом эпохах культуры? Рассмотрим это на примере растений и их роста: так мы видим, что весной растения пробиваются из земли, мы имеем дело с их «созданием». Далее видим, как растения растут, расцветают, достигнув наивысшей точки, и как потом отмирают и, отмирая, несут в себе семя будущего растения. Мы имеем, таким образом, дело с троекратной поступью в становлении: с возникновением, ростом и расцветанием, и с отмиранием. И в отмирании имеем снова семя для подобного же. Там, где не придается особенного значения времени, где касаются только повторения, — этот процесс лучше всего постигается как троичность. Смысл повторяющегося развития охватывается трояким числом, и это всегда в особенности принадлежало к дарованиям восточной мудрости — мудрости, предшествовавшей христианству. Односторонней склонностью к вневременному, можно сказать, повторяющему себя свершению, обусловлено величие этого древнего мировоззрения. И там, где оно подходит к концу, нам везде встречаются троичности, которые, в сущности, являются ясновидческим выражением того, что стоит за возникновением, прехождением и новым возрождением: Брахма, Шива, Вишну. Эта Троица лежит в основе всего как творящие Силы. Во время, предшествовавшее откровению Кришны, эту Троицу (подразумевается Брахма, Вишну, Шива) познавали ясновидчески. И отображение этой Троицы присутствует везде, где со временем считаются только как с последовательным повторением подобного же.

Смыслом познания нового времени является то, что оно получает способность смотреть исторически, то есть считаться со временем при рассмотрении эволюции, — постигать время как реальный фактор. Это было в особенности предназначено познанию Запада: развивать историческое понимание, прозревать историю в ее истине. И этим различаются оба течения, Востока и Запада: Восток неисторично, но неисторично в силу его высшего совершенства, рассматривает мир; в то время как Запад начинает, следуя некоему импульсу, рассматривать мир исторически. А побуждение к этому историческому рассмотрению идет от древнееврейского мировоззрения; оно дает первый импульс к историческому воззрению.