Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2

В приведенных высказываниях ученый повторяет общие места новозаветной науки ХХ в., в которой сложился своего рода консенсус относительно времени появления Евангелий и апостольских посланий. Согласно мнению, ставшему почти общепринятым, первым было написано Евангелие от Марка – возможно, около 70 г. Спустя лет двадцать на основе Марка свою версию Евангелия создал Матфей, отредактировавший текст Марка с учетом интересов своей церковной общины. В то же время или позже работал Лука. Последним, под конец I в., свое Евангелие написал Иоанн.

Между тем в настоящее время эти взгляды пересматриваются, и то, что еще недавно казалось консенсусом, сегодня уже таковым не является. Всё больше голосов раздается в защиту значительно более раннего времени появления Евангелий; всё чаще раздается критика в адрес теории первенства Евангелия от Марка; всё чаще слышны голоса защитников подлинности и всего корпуса Павловых посланий, и 1-го Послания Петра[163].

Образ ключей указывает, по мнению одних комментаторов, на учительную власть, которой Иисус наделяет Петра[164]

. Другие видят в этом образе указание на дисциплинарные функции, связанные с крещением, покаянием, отлучением от Церкви или Евхаристии, а также законодательные и управленческие функции[165]. Ориген видел в образе ключей указание не на власть, данную Петру или апостолам, а на то, что вера во Христа открывает врата Царства Небесного перед всяким уверовавшим:

Если и мы говорим «Ты – Христос, Сын Бога Живаго»… то и мы становимся Петром (γινόμεθα Πέτρος)… ибо всякий, уподобляющийся Христу, становится Камнем (Πέτρος). Разве одному Петру дает Христос ключи Небесного Царства, и ни один другой блаженный муж не получает их?[166]

Это толкование, несомненно, повлияло на последующих восточных отцов Церкви[167]

. Однако оно не стало преобладающим. Для большинства древних толкователей образ ключей ассоциируется с особой властью, которой Христос наделил либо одного Петра, либо всех апостолов.

К данной теме многократно обращается Блаженный Августин. В отличие от последующих западных толкователей, подчеркивавших уникальность Петра как хранителя ключей от Царства Небесного, Августин акцентирует коллегиальный характер власти ключей:

Пётр, ради первенства своего апостольства, носил на себе образ Церкви, знаменуя ее всеобщность. Что касается собственно его, то по природе своей он был только один человек по благодати, один христианин по обильнейшей благодати, один вместе первый апостол. Но когда ему сказано было «тебе дам ключи Царства Небесного» и прочее, тогда знаменовал он вселенскую Церковь, которая в нынешнем веке различными искушениями, как бы дождями, реками, бурями потрясается и не падает, поелику основана на камне, от которого Пётр получил имя[168].