Евангелие от Протона

Сам поток не был чем-то сложным. По сути, это ведь то же самое время, но не дискретное, как мы привыкли считать. Время как понятие было вложено в поток, но применялось время только для специфических и узких подсчётов. Основу потока занимала пластика бытия. Некое, пространство без полей и геометрических размерностей. И у потока не слишком много правил, часть из которых вполне можно было бы нарушить, заплатив за это какую-то невообразимую цену, но тем не менее. И всё же, даже имея в своём арсенале конструкты для обхода потоковых ограничений, не было конструкта, даже теоретического, для того чтобы разворачивать движение потока в обратном направлении. Тут как и с энтропией, есть вектор, и он непоколебим. Константа, которую не изменить, не скорректировать.

Изучая поток, я невольно ловил себя на мысли, что я что-то упускаю из виду. Что есть что-то, чего не понимаю не только я, но и существа. Проблема в понимании — не в умении анализировать или умении вычислять, скорее здесь проблема это всё осознать. Когда-то и нашим предкам было сложно осознать, что такое ноль, и даже когда ноль стал неотъемлемой частью нашей жизни, появлялись новые абстракции, целые числа с их отрицательными значениями, рациональные числа с их дробями, которые имели бесконечное количество символов после запятой, вещественные числа, привязанные к пропорциям в геометрии, а следом и комплексные, кватернионы, октонионы, седенионы… Этот список развивался, а список людей, которые могли оперировать н-мерной алгеброй, сужался.

Так и с пониманием потока, он настолько сложен и невообразим, но невообразим только потому, что наши мозги не эволюционировали для того, чтобы его понимать, осознавать, оперировать. Но научный метод существ строится на постулате: «Всё познаваемо, всё подконтрольно». И нерешённых задач, по их мнению, не существует, есть только неверные методы. И после увиденного мной, как существо создало целую солнечную систему и планету, пригодную для жизни, буквально у меня на глазах, я не мог сомневаться в том, что этот постулат сто́ит ставить под сомнение.

Несколько раз я засыпа́л за обучением и видел тогда причудливые сны, но всё это было далеко от фантастического мира математики и физики потока. Мозг не эволюционировал. Что вообще хочет от меня существо? Не помню, чтобы люди использовали насекомых или обезьян как, непосредственно, учёных. Но и подопытным я себя не чувствовал. Возможно ли, что я как представитель вида человеческого, пускай и не очень развит, но имею потенциал. Чем я вообще занимаюсь? Может, существо просто кидает кости, чтобы получить непредсказуемый результат. Может я просто квантовый компьютер, только с бо́льшим количеством ошибок в результате. Глупости. Со слов существа, мы созданы по образу их самих, а значит, они были такие же, как и мы, и в какой-то момент совершили свою церебральную революцию.

Почему же при всём своём могуществе, они не могут просто взять и доставить Соню и Фат Ил Ти сюда. Мотивация для меня? Но я бы был более продуктивен, будь они здесь, рядом со мной. Знай я, что они в безопасности, мой разум бы не был затуманен переживаниями и тревогой. Но по какой-то причине они не доставляют их сюда, но ведь могут. А могут ли? Может всё это спектакль и обман. Может, они просто занимают мой ум, всей этой бессмысленной ерундой про поток. Будь он проклят.

Я ударил кулаками по столу так сильно, что клавиатура и мышь подпрыгнули. И я, будто смотря на себя со стороны, услышал ту тишину, что установилась в доме. Ни шороха, ни писка, ни треска, ни свиста, абсолютная тишина. Я снова брал себя в руки, но руки эти опускались. Мысли лезли в голову. И это были трезвые и рациональные мысли, не вызванные прогрессирующей депрессии. Это казалось разумным. Было очевидно, существо не могло доставить их ко мне, так как Соня и Фат Ил Ти уже были мертвы.

Часть 2 — Глава 1

Я ещё не успела соскучиться по России, но столь скорое возвращение было вызвано тем, что посол России в США, лично нашёл меня и вручил повестку.

По какому поводу вызвали, я даже не предполагаю. На телефонные звонки, тоже никто не отвечал. Первым же рейсом и Нью-Йорка я прилетела в Москву. К моему удивлению, в аэропорту меня уже ждали. Встретил меня сотрудник, как он представился, ведомства. В его удостоверение было написано, что он подполковник Стервин Олег Николаевич, ФСБ. Он любезно пожал мне руку, взял мой чемодан и попросил следовать за ним.

Мы ехали из Домодедово в наглухо тонированном внедорожнике. Коля, как он попросил его называть, сидел сзади рядом со мной. За рулём сидел громила под два метра ростом. Всю дорогу была гробовая тишина. Николай, всячески уворачивался от моих вопросов, пока мы ехали на огромной скорости, нарушая всевозможные правила дорожного движения, пока не приехали к отелю. Водитель остановился практически на тротуаре.

— Соня, вы сейчас пройдёте в отель «Националь», вот туда, — он показал рукой в сторону отеля, — там бронь на ваше имя, прошу вас не покидать страну и город, в ближайшее время с вами свяжутся.