Евангелие от Протона

Я сама уже готова была завалиться спать. Дорога, сама по себе непростая, так ещё и ночью, совсем выжала из меня все силы. Становилось всё душнее и жарче. А кондиционер, по неведомой мне причине, всё никак не включался. В очередном повороте я немного потеряла контроль над машиной. Остановилась и вышла на улицу. Осмотревшись по сторонам и сделав лёгкую зарядку, которая открыла во мне внутренний резерв, я ощутила прилив бодрости. Вид гор, ещё и на рассвете, заряжает позитивными мыслями и верой в успех. Ведь стоя у подножья горы, ты знаешь и видишь, куда стремится. Но находясь на вершине, где среда становится максимально враждебной, а вид говорит о том, какой всё-таки маленький наш мир, ты чувствуешь подавленность и ограниченность. Атмосфера становится клеткой для тела, а бескрайность и необъятность космоса, клеткой для разума.

Я продолжала смотреть, как свет падает на горы. Тогда как Григорий, хлопнув дверью и выйдя из машины, решил составить мне компанию.

— Я рад, что наконец-то познакомился с тобой, — тихо произнёс он заспанным голосом,

— Ты это абстрактно, или снова чего-то не договариваешь, — спросила я и обернулась к нему,

— Снова… чего-то… не… договариваю… — драматично произнёс он, — Но ничего, в принципе, не мешает мне рассказать тебе всё как есть,

— Так и чего тогда ты ждёшь? — поинтересовалась я,

— Сказал бы я, что жду момента, — он посмотрел мне в глаза, — но это будет неправда,

— Кто же вы «мистер загадочный», — саркастически спросила я, взяв за руку Григория,

— Я твой брат, — робко произнёс он,

— Но… — пытаясь сосредоточиться, промолвила я, — как же это возможно? Нет, ты пойми меня правильно, я допускаю, что у отца могла быть другая семья, до того как я появилась на свет, но…

— Это немного иное, — перебил он, — Я не сомневался, что сейчас самое время сказать, кто я и кто мы друг другу. Но чтобы объяснить, как всё на самом деле сложно устроено, а там всё очень сложно, поверь, тебе понадобится чуть больше знаний и веры с твоей стороны. И чуть меньше страха с моей.

— Думаю, что ты преувеличиваешь сложность, — сказала я и отпустила его руку, — Мне сложно поверить, что отец скрывал от меня такое. Кто-кто, а он был со мной откровенен как ни с кем другим.

— А он и не скрывал. — он произнёс это и обнял меня за плечи,

— Хочешь сказать, что он не знал о тебе?

— Всё намного сложнее, — Григорий замешкался, — честное слово, я даже не знаю с чего начать,

— Начни с начала, — уверенно сказала я, — так делают всегда, когда не знают с чего начать,

— С начала чего? — Он снова замешкался и отошёл на несколько шагов, — Здесь настолько всё сложно, что этого начала, с которого можно было бы начать, никто не знает.

— У всего есть начало, — заметила я и подошла поближе, — а я и думаю, с момента нашей встречи, что лицо твоё мне кажется знакомым. Вылитый папа.

— Всё началось с того, я так полагаю, — он отвернулся и посмотрел на горы, — что система породила множество миров, включая и тот в которым мы сейчас. Но миры были не связаны между собой. Напротив, любому, кто нарушит этот порядок, суждено было быть уничтоженным. Так и случилось с моим отцом.

— Ты хочешь сказать, что отца нет? — встревожилась я,

— Я уточню, — он повернулся ко мне, — нет моего отца, да, его убили и очень-очень давно, мне не исполнилось и пятнадцати лет,

— Я потеряла нить, — поперхнувшись проговорила я,

— Но то был мой отец, — заметил он, — твой отец, по моим данным, всё ещё жив, во всяком случае был.

— Я всё ещё не до конца понимаю тебя, — обратилась я, — ты хочешь сказать, что твой и мой отец — это разные люди?

— Чисто технически они разные люди, — активно жестикулируя произнёс он, — но с точки зрения биологии, я уверен, что они абсолютно идентичны. Разница была лишь у них в голове. Некий ключ, как он сам говорил. Разница в этом ключе, который, как я полагаю, не контролировался системой, но внедрялся туда по её же воле, имел ключевое значение в развитии того или иного мира.

— Мне отец ничего не говорил, ни про какой ключ. — воспользовавшись небольшой паузой, сказала я,

— Возможно, именно это и сохранило ему жизнь. — продолжил Григорий, — Видишь ли, то ключевое зерно в знаниях, давало невероятные интеллектуальные возможности, но стоило этим знаниям развиться чуть сильнее, и стечение обстоятельств приводило к тому, что отца убивали.

— Ты говоришь с позиции времени, как наблюдатель. — отметила я,

— Так оно и есть, — Григорий сел на землю, — Я лично знаком с самим собой, но из другого мира, и там отец добился примерно тех же успехов в разработках, связанных с переходом между мирами.

— Всё это звучит как фантастика, — зевнув сказала я, — голова и без того гудит от усталости и дороги,

— Как бы это ни звучало, — он взял долгую паузу и посмотрел вверх, — я лично видел и слышал всё это. И тот я не единственный. Ещё как минимум трое, кого мне удалось отыскать в массиве миров, поделились похожими историями. Но по ряду причин, ко мне присоединился только один. Собственно, он и ждёт нас в Грузии, а в случае моей неудачи, именно он продолжил бы наше дело.

— И во всех тех мирах ты встречал себя?