Евангелие от психопатов

Сидеть на тёплом матерчатом диване было очень неуютно. В затылок слишком ярко светило солнце, в лучах которого приплясывали миллионы противных пылинок, от одного вида которых Растрёпке казалось, что ему трудно дышать. Несмотря на предупреждение на стене: «офис без парфюмерии», в комнате душно пахло какими-то фруктовыми духами и старыми книгами. Растрёпка пожалел о том, что выбрал полдень; приди он попозже, часа в четыре, солнце бы висело уже пониже, освещая его куда выгодней, чем сейчас, – под прямыми лучами, наверняка, каждый его прыщик разоблачён. Доктор Эшлей словно прочитала его мысли:

– Хочешь, я закрою жалюзи?

– Да, да, пожалуйста, – Растрёпка энергично затряс головой.

Джоан поднялась со своего кресла, неторопливо подошла к окну и закрыла жалюзи. В комнате воцарился приятный полумрак. Растрёпка облегчённо выдохнул.

– Так намного лучше! А то, я ощущал себя как вампир.

– Как вампир? Интересное сравнение. Отчего же? – Доктор Эшлей достала блокнот и ручку, прицелилась.

– Ну, как же. Вампиры живут ночью и не выносят солнечного света, – Растрёпка говорил притворно весёлым тоном. Он хочет показаться ей весельчаком.

– Вампиры ещё и кровь сосут. Ты сосёшь кровь? – Джоан посмотрела на своего нового пациента холодным, оценивающим взглядом. С ним всё было почти ясно. Двадцать с лишним лет практики научили Джоан распознавать социопатов в течении первых нескольких минут сеанса.

– Не пробовал! – Растрёпка продолжал притворяться весельчаком, – но, мне часто говорят, что я похож на голливудского актёра, который играл главного героя в «Сумерках».

– Не видела. Хороший фильм?

– Сейчас! – Растрёпка покопался в телефоне и, найдя фотографию молодого актёра, показал её Джоан, – похож? – спросил он, оскалив зубы в фальшивой улыбке, копируя позу актёра и приподнялся с дивана, чтобы взглянуть на себя в маленькое круглое зеркало, висевшее на стене.

– А ты бы хотел быть на него похож? – спросила Джоан. Немного расстроив Растрёпку этим вопросом. Она сделала пометку «N» в своём блокноте. Этой буквой она обычно обозначала свои догадки о нарциссическом расстройстве личности.

– Да я и так на него похож, – самодовольно ответил Растрёпка.

Теперь, когда его глаза привыкли к комфортному полумраку, он мог получше разглядеть психологшу. Хотя ей было явно за пятьдесят, её миниатюрная фигура сохранилась очень хорошо. Одета она была в строгое синее платье с белым воротничком. Длинные кудрявые волосы были окрашены в платиновый цвет, – «как у куклы» – подумал Растрёпка. Большие глаза, мягкий, добрый овал лица. Растрёпка вдруг представил себе, как она берёт его член своей нежной, но такой опытной и уверенной рукой.

– Давай теперь поговорим о том, зачем ты пришёл в этот офис, – голос Джоан вторгся в Растрёпкину грёзу, безжалостно развеяв её.

– Я пришёл потому, что моя жена уйдёт от меня, если я не изменюсь.

– Значит, начать терапию было решением жены?

– Нет, нет! Это моё решение. Я и сам хочу измениться.

– Что же ты хочешь в себе изменить? – доктор Эшлей отложила ручку в сторону и внимательно посмотрела на Растрёпку.

– Я хочу перестать её бить, – Растрёпка выраженно покраснел и отвёл глаза. Он испытывал странное чувство: ему не было стыдно за то, что он бил жену, но признаваться в этом малознакомой симпатичной женщине было просто отвратительно.

– И ты ожидаешь помощи от меня? – спросила Джоан, разглядывая этого пациента. Большая редкость, надо же. Домашний мучитель, который сам явился на лечение. Один на тысячу.

– Ну да. У вас же на сайте написано – «помогаю решать супружеские проблемы».

– Скажи, а почему тебе кто-то должен помогать? Почему ты не можешь просто взять и не бить другого человека, другую земную сущность?

– Я не знаю, – честно признался Растрёпка, стушевавшись, – просто всё каждый раз так выходит, сам по себе. Она меня доводит, и я уже не могу себя контролировать.

– Так вот, в чём дело! Она сама доводит тебя! – воскликнула Джоан, – расскажи подробней!

Растрёпке полегчало. Ему показалось, что в интонации психологши он почувствовал поддержку и понимание.

– Она выводит меня из себя своими комментариями, капризами, недовольством, – приободренный Растрёпка пытался собраться с мыслями.

– Сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты говори то, что первое приходит тебе в голову. Понятно? – очень серьёзным тоном произнесла доктор Эшлей.

Растрёпка кивнул.

– Почему ты живёшь со своей женой? Отвечай быстро.

– Мне комфортно.

– Ты любишь её?

– Не знаю.

– А она тебя?

– Думаю, да.

– Как часто ты её бьёшь?

Растрёпка замолчал.

– Отвечай быстрее, – строго приказала доктор Эшлей.

– Два-три раза в месяц.

– Обращалась ли она в полицию?

– Нет.

– Есть ли ещё люди, над которыми ты совершаешь насилие?

– Да это не насилие, доктор! – Растрёпка вдруг сделался жалким, его прошиб пот, – это самооборона!

– В чём жена виновата перед тобой? Тоже бьёт тебя?

– Она не уважает меня, а мужчину нужно уважать. Я не позволю женскому полу… – Растрёпка умолк, задумавшись.

– В чём проявляется неуважение? – доктор Эшлей неуклонно продолжала интервью.