Эверлесс. Узники времени и крови

– Лорд Герлинг отвел меня в сторону сегодня утром, – говорит она со светящимися глазами. Ее руки усыпаны веснушками. – Он хочет, чтобы я прислуживала Королеве, когда та приедет. Леди Верисса согласна.

Другая девушка фыркает.

– Мы все знаем, почему он так решил, – говорит она, не отрывая глаз от лука, который нарезает.

Седовласая женщина в красиво украшенном фартуке прокладывает себе путь по кухне, и несколько слуг следуют за ней, словно утята за мамой.

– Эдди, – обращается она к высокой кучерявой девушке. – Ты все еще служишь леди Герлинг, а не Королеве, – резко замечает она. Эдди быстро берет в руки поднос. – А теперь иди.

Лицо женщины кажется знакомым и вызывает чувство теплоты и безопасности, хотя я не могу вспомнить ее имя. Она приветствует каждую новую девушку поместья Эверлесс коротким вопросом, а потом распределяет между ними обязанности.

Подойдя ко мне, она останавливается. Мгновение хмурится. Узнает ли она меня? Но момент неуверенности быстро проходит.

– Как тебя зовут? – спрашивает она.

Я подумываю о том, чтобы назваться выдуманным именем, но потом вспоминаю первое правило папы насчет вранья: говори правду, когда это возможно.

– Джулс, – отвечаю я. Достаточно распространенное имя. – Из Крофтона.

– Джулс, – повторяет она за мной. – Ты уже раньше прислуживала? Мне нужно, чтобы кто-то доставлял подносы в покои леди и лордов без лишней суеты. И, ради Колдуньи, мне нужна девушка, которая не разнервничается и не уронит поднос.

За ней одна из служанок краснеет до кончиков ушей: она выглядит как та, что легко уронит поднос.

Я качаю головой. Когда она хмурит лоб, я добавляю:

– Но я быстро учусь. И меня сложно смутить.

Я жду еще вопросов. Но вместо этого женщина еще раз меня осматривает, а потом кивает.

– Давай тогда испытаем тебя, Джулс из Крофтона. – И, вскинув бровь, она разворачивается и уходит прочь.

* * *

В детстве в Эверлессе я жила с папой в трех комнатах в хижине кузнеца. У нас, как и у придворных дам, дворецкого и его помощника, имелись собственные комнаты. Они были маленькие, пропахшие насквозь дымом, но наши.

Теперь я понимаю, как нам повезло. Спальня служанок – длинный холл, напоминающий улей, – заставлена по меньшей мере двумя сотнями кроватей, придвинутых так близко к друг другу, что если мы на них ляжем, то можем легко взяться за руки.

Я рада, что оказалась права: никто не узнает меня, даже слуги, которых я помню еще с тех дней. Десять лет голода и холода изменили меня – никто теперь не признает во мне дочь кузнеца; может, только если папа встанет рядом, на десять лет моложе и в своем фартуке. Ни у кого нет времени разглядывать меня, и я легко смешиваюсь с толпой новых слуг, приглашенных в Эверлесс для подготовки свадьбы. Застолбив себе одну из узких кроватей и переодевшись в коричневую униформу кухонной прислуги, я спешу вниз по лестнице.

Главная повариха в узорчатом фартуке – Лора – говорит так быстро, что едва успеваешь уловить ее инструкции. Она ходит вразвалку, словно качается вниз и вверх на невидимых океанских волнах. У Лоры до колена ампутирована левая нога – вместо нее аккуратно выструганный деревянный протез со ступней, на которой нарисован красный ботинок, весь в пятнах и разводах от овощей. Лора родилась в деревне на юге и девушкой переехала в Эверлесс, чтобы заработать достаточно денег и прожить дольше тридцати лет, отведенных ее отцу и матери. Думаю, она не питает большой любви к Герлингам, но хорошо устроилась у них на службе.

Лора перечисляет правила, связанные с Королевой, в третий раз: не говорить, если тебя не спрашивают, не поднимать глаза и никогда не касаться ее ни при каких обстоятельствах, – а потом внезапно замолкает и прищелкивает языком.

– Кажется, ты сейчас свалишься. – Затем берет со стола маленькую булочку с кусочком сала и большое яблоко. – На, поешь, – мягко говорит она. – А потом отнеси остальное парням в конюшне. Найдешь, как туда добраться?

Я киваю, гоня прочь воспоминания о запахе лошадей и влажного сена и смехе Роана: мы носимся между стойлами, и я пытаюсь догнать его, хотя мне едва удается ухватить кончик его бархатного плаща, когда он исчезает за углом.

– Хорошо, – она треплет меня по щеке.

Я жадно съедаю хлеб там же, за столом. Распределение новичков еще не закончилось: они будут швеями, прачками, прислужницами, встречающими сотни гостей, которые съедутся на свадьбу. Эдди вернулась в кухню, чтобы раздать им задания. Самые красивые девушки станут прислуживать леди и лордам.

Доев яблоко, я беру поднос и выхожу из кухни. Сейчас Эверлесс кажется меньше, чем когда-то, словно это его искаженная копия из моего кошмара. Вон там я пряталась за реликварием и бросала косточки от оливок в зал в надежде, что очень старый дворецкий Джирольд поскользнется на них. Там нацарапала свои инициалы на камне, когда мы вместе с Роаном сидели здесь и прятались от Лиама, обозвавшего меня. Кто-то потом стер их, но я все еще могу разглядеть едва заметные призрачные буквы.