Евнухи в Византии

Это слово греческое, и обычно его понимают буквально как «хранитель ложа». Хотя сам термин не указывает на то, что физическое состояние индивидуума было изменено, похоже, греки предполагали, что евнухи были кастратами[186]. Однако Бриан указывает на возможную путаницу, в частности, касательно Ктесия[187]. Поскольку он считает, что не все люди, идентифицированные как евнухи в империи Ахеменидов, были евнухами, то есть кастрированными мужчинами, он задается вопросом, что стояло в Персии за словом «евнух», а также указывает на ошибочное смешение слов («виночерпий») и («евнух»). Он предполагает, что «евнух» – это то, как греки передали термин, который при дворе Великого царя считался придворным титулом. Какова бы ни была сила аргумента Бриана[188], остается очевидным, что греки видели за евнухом кастрированного мужчину. Тем не менее существовала возможность для путаницы, поскольку этот термин можно было использовать в метафорическом смысле. Наиболее известно это в христианском контексте. Ссылка Христа на «евнухов ради Царства Небесного» (Мф. 19:12), хотя и понималась некоторыми буквально, может быть понята и как обозначение безбрачия. Таким образом, когда отдельных христиан описывают как евнухов, могут возникать споры о том, следует ли понимать это в реальном или метафорическом смысле[189]. К счастью, не все термины здесь настолько проблематичны, так как некоторые прямо указывают на физические изменения. Наиболее очевиден здесь

castrato в области музыки. Можно с уверенностью предположить, что описываемые так люди были оскопленными мужчинами, хотя есть истории о некастрированных мужчинах и женщинах, выдававших себя за кастратов[190]. В дополнение к «евнуху» существовал еще один греческий термин (буквально «отрезанный»)[191]. Однако следует отметить, что члены групп, которые ценили или ценят добровольную кастрацию, такие как скопцы и хиджры, не обязательно претерпевали эту трансформацию[192]. Это подтверждает и мнение о том, что не все galli

были кастрированы[193].

Вдобавок к проблеме терминологии существует и проблема изображений. Визуальные источники фигурируют в спорах о существовании ассирийских евнухов[194]. Хорошо известно, что на ассирийских рельефах изображены безбородые фигуры, и некоторые ассирологи утверждают, что они изображают евнухов, поскольку в некоторых обществах борода у взрослых мужчин считалась нормой[195]. Впрочем, другие предполагают, что они могут просто изображать молодежь. Однако эта тема не ограничивается Ассирией. На персидских рельефах также изображены безбородые фигуры, хотя и несколько иначе, чем на ассирийских: их описывают как «стройных» и «элегантных»[196]. И опять историки расходятся во мнениях, следует ли считать эти фигуры евнухами

[197]. Более поздний римский пример – знаменитая мозаика с Феодорой из Сан-Витале в Равенне[198]. Императрица изображена в сопровождении свиты женщин слева от нее и двух мужчин справа. Эти мужчины безбороды, и их часто принимают за евнухов. Однако в это время в римской истории бороды еще не стали нормой для взрослых мужчин, поэтому остается неопределенность: на парной мозаике с Юстинианом тоже изображены безбородые мужчины. Можно обратиться к одежде персонажей, чтобы прояснить личность людей, изображенных на произведениях искусства. Надписи могут предоставить дополнительную помощь в их идентификации, если они есть на таких изображениях. Византийский пример – портрет заказчика Библии Льва Х века, на котором изображен безбородый Лев, передающий свою книгу Богородице[199]. Отсутствие бороды говорит о том, что он евнух, но главное, это подтверждают сопровождающие надписи[200]: в них он назван препозитом

и сакелларием – должности, которые обычно занимали евнухи. Существуют и другие примеры. Изображения безбородых мужчин появлялись и на хеттских рельефах, и на них могли быть надписи. Хокинс утверждает, что они могут прямо указывать на принадлежность безбородых людей к евнухам там, где используется термин wasinasi-, который он понимает как «евнух»[201]. На фреске III века н. э. из Дура-Европос на Евфрате изображены безбородые фигуры, участвующие в жертвоприношении, одного из которых надпись называет Отесом, а также евнухом[202]. С другой стороны, некоторые фигуры еще более загадочны. Так, сохранился фрагмент аттической краснофигурной чаши (около 500–490 годов до н. э.), на котором, по-видимому, изображен чернокожий мужчина – участник симпосия[203]. Видно, что обнаженная фигура лишена гениталий, так что некоторые исследователи предполагают, что это евнух. Хорошо различимые волосы на лице, которые могли бы противоречить этому предположению, толкуются как шрамы. Учитывая странность иконографии, этот случай, видимо, лучше оставить без ответа.