Эволюция

— Помни, Саня: ты за это дело ответственный! Только — ТЫ!!!

Тот, несмотря на то, что был «слегка» навеселе, заметно побледнел…

Не «через неделю», а аж через три, собрались снова — в этот раз в моём кабинете. Вполне значит «официально» и, поговорили уже на трезвую голову. Ого! Прогресс налицо: каждый не просто так явился, а с различной по толщине, «пухлости» папкой. По ходу, очень хорошо с переляку поработали!

— Что у нас там есть по радиолампам? — начинаю опрос, — кто из вас на радиолампах? …Докладывайте!

«По лампам» у Сани был Москвич. Потрясая, довольно-таки впечатляюще пухлой папкой с какими то бумагами, он вполне оптимистично начал доклад:

— В принципе, освоить производство радиоламп не составит большого труда! Итак: материалы для колбы лампы — это стекло… Лучше всего — хрусталь. Вообще, ничего сложного: в Древнем Египте — при Навуходоносоре ещё, эту технологию хорошо знали.

— Ну… «Стекло» нам — так и, так осваивать придётся, — закивал головой я, — хотя бы, для ламп накаливания и… И, для часов…

Соответствующий «стекольщик» — из числа «разведённых» мною «узких» специалистов Чистополького часового завода «Восток», уже года три как, трудился на стекольном китайском мини-заводе и первые результаты обнадёживали. Правда, на месте — в Нижегородской Губернии, не нашлось подходящего песка — местный песок был с сильной примесью железа, придающей стеклу зелёный цвет и, ни на что более — чем на бутылки и оконное стекло низкого качества не годился. Приходилось возить специальный песок с Гусевского Хрустального Завода[65]

— принадлежавшего ранее, уже упомянутому мной Мальцову[66].

— …Дальше: желательно, малоуглеродистая стальная проволока. Я тут уже узнавал: возможно, подойдёт «местная» — так называемая «гвоздильная». Тонкая листовая сталь…

— Такая жесть — как, на консервные банки идёт, подойдёт? — перебиваю вопросом.

Осваиваем в производстве — ибо, хочу замутить просто-таки — грандиозный консервный завод! И, «грандиозно» же, запастись запасами консервов перед известными историческими событиями…

— …Я думаю, подойдёт и «консервная» — только не луженая. Вообще-то, можно, не листовую сталь использовать — а, сетку из всё той же «гвоздильной» проволоки! Сам Бонч-Бруевич[67] из неё аноды делал.

«Надо бы, побольше узнать про этого самого Бонч-Бруевича, — подумал тогда, — да, подтянуть его «к нам» пораньше…»

— …Ещё из металлов нужны никель, вольфрам, молибден, платина. Без трёх последних, можно вполне себе обойтись — если, нить накала у радиолампы не оксидная. Не забыть про медный купорос, которым омеднениваем проволоку — запаиваемую в стекло!

— Всё, так просто?! — ушам своим не верю!

— Всё, очень просто — если, забыть про «дьявола в мелочах», Дмитрий Павлович!

— И, много у нас «мелочей» с дьяволами?

— «Мелочей» много — вот, самые крупные из них: все «огненные» работы — по стеклу колбы и отжигу конструкции лампы, придётся проводить водородной горелкой в водородной среде — так как, аргон нам с вами, ещё очень долго не светит…

— Взрывоопасно, же!

Москвич не смутился:

— Конечно! Но, как говорится — «боимся, но дело делаем»!

Всё-таки, надо попытаться сделать аргон «светящимся»… Не только для пайки радиоламп пригодится.

— Точечная сварка… Даже, не знаю что это такое!

— Я знаю… Ничего, осилим! …Что там дальше?

— Дальше, на мой взгляд — самая дьяволистая «мелочь»! ВАКУУМ!!! Вот тут, я вообще ничего не шарю — но, в «книжках» упоминаются роторно-поршневой насос Комовского[68] и ртутно-капельный Шпренгеля[69]… Про сами эти насосы, к сожалению, я никакой инфы «у нас» не нашёл…

Что-то, где-то я про это слышал.

— Хм… С насосами разберёмся. И, что у нас получится «на выходе»?

— Вуаля! Вот тут написано, что «на выходе» мы получили лампу по типу французской «R» — если, делали с окисным катодом. Срок службы такой лампы не более ста часов, у нас же — поперва, получится ещё меньше…

— А, если делать с «не оксидным» катодом?

— О, кей! …Тогда у нас получится радиолампа американского типа «RA»! Или, даже типа «E». Срок службы и, до пяти тысяч часов доходит — до сих пор такие лампы, коллекционеру найти не проблема…

— О! — обрадовался я, — «БЕРЁМ»!!! Определённо, берём!

— Конечно, «берём»… Вот только Вы очень сильно «устанете» брать, Дмитрий Павлович!

— Пошто, так?!

— Просто, прорва какая-то «прорывных» технологий — про которые, мы с Вами ни в зуб ногой! Здесь и «высокий вакуум», и «нанесение слоя платины на анод», и «восстановление в пламени инертного газа»… Я, например и, слов то таких, отродясь не слышал!

Видя, как я отреагировал, Москвич — с заметным злорадством, добавил:

— А, Вы, что думали, Дмитрий Павлович?! Недаром, технологи на советских радиоламповых заводах считали, что легче выпустить четыре лампы вместо одной — чем увеличить срок их службы, хотя бы в полтора раза!

Ненавижу москвичей!

Гнетущая тишина, похоронным маршем нависла над разбитым вдребезги гробом моих надежд… Тьфу, ты! Что это такое, я только что сморозил?!

— А как же Бонч-Бруевич эти самые радиолампы делал? Чуть ли не в сарае и, чуть ли не рашпилем на коленке?