Эволюция духа. От Моисея до постмодернизма (СИ)

Наконец, я утверждаю и намерен это показать, что Учение Ветхого и Нового Заветов это единое Учение, ведущее к одной цели - достижению человеком "образа и подобия Божия".

Если представители разных конфессий, а тем более религий, а также нерелигиозные люди договорятся по поводу Учения, по поводу того, как надо жить и что есть хорошо, а что плохо, что морально и что аморально, это разрешит большинство нынешних конфликтов. Расхождения же в чисто теологических вопросах никому при этом не будут мешать. Пусть одни верят в единого Бога, а другие в триединого. Кто прав в этом вопросе выяснится в "конце времен".

Причем отказ от попыток "залезть Богу в душу", т.е. от капания в сущности Бога, от попыток описания Царства Небесного и что там будут делать люди и т.п., не подрывает и не ослабляет веры в Бога, как то утверждают богословы. Наоборот, именно постоянные, не выдерживающие критики теологически рассуждения, некоторых из которых я еще коснусь, вызывают недоверие и подрывают веру.

Поэтому, исследуя Учение Нового Завета, я буду касаться теологических аспектов его лишь в той мере, в какой это нужно будет для прослеживания учения о духе.

Глава 3. Благая весть

Квинтэссенция Нового Завета и одновременно революционный поворот в движении идеи, в эволюции Учения в целом - это "Благая весть". Само слово "Евангелие" в переводе с греческого как раз и обозначает благую весть.

Как говорит Лука:

"Закон и пророки до Иоанна (Крестителя - мое); с сего времени Царствие Божие благовествуется".

(Лук. 16.16)

Знаковая фраза. Она для то и сказана, чтобы подчеркнуть революционность перехода, обратить на нее внимание.

Так о чем же Благая Весть? Как видно из слов Луки, Благая Весть это весть о Царствии Божием, которое наступит на Земле (когда? - не будем пока уточнять). Хорошо, но что в этом революционного с точки зрения Учения? Какое это вообще имеет отношение к Учению?

Ну, если понимать эту фразу Луки буквально, то революционность тут прямо большевистская: "до основанья, а затем". Закон и пророки, т.е. прежнее Учение просто отменяется, причем не с момента наступления Царства Божия, а "с момента публикации постановления", "с сего времени" сказано.

Но понимать буквально эту фразу Луки нельзя, потому что вслед за ней идет:

"Но скорее небо и земля перейдут, нежели одна черта из закона пропадет".

(Лук. 16.17)

Не будем пока останавливаться на том, как нужно понимать обе эти фразы вместе, а вернемся к вопросу, какое отношение Благая Весть имеет к Учению, что она для него значит. Для начала обратимся, как это принято, к первоисточнику. Я имею в виду не Библию, как таковую, и не Новый Завет, а Иоанна Крестителя. Именно от него древние евреи впервые узнали про Благую весть о Царствии Божием:

"В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской

И говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное.

И крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои!"

(Мат. 3.1,2,6)

Из дальнейшего выясняется, что Царствие Божие, оно же небесное - это, условно говоря, приятное место, куда попадут праведники и те, кому будут прощены грехи их в "конце времен". А прочие попадут в ад. Вот это уже революционно с точки зрения Учения. Не по-большевистски с разрушением основания, но если можно так выразиться, нормальные революционно. Революционно в том смысле, в каком революция присутствует в любой эволюции, включая биологическую. Та ведь тоже не происходит абсолютно равномерно, а, как сегодня выяснилось, имеет внутри себя скачки -революции. Революционно в двух отношениях. Во-первых, давно волновавший евреев и до сих пор нерешенный вопрос о справедливости в отношениях между человеком и Богом решается и решается таким образом, на который не было и намека в Ветхом Завете. Если помним, смысл Завета евреев с Богом, упрощенно говоря, был таков: будете себя хорошо вести, будет вам хорошо; будете плохо себя вести - будет плохо. Евреи сначала восприняли его в индивидуальном плане, как относящийся к каждому в отдельности, и долго стонали и стенали, что "Всем и всем одно: одна участь праведнику и нечестивому" или еще хуже: "Путь праведника усеян терниями", а "путь нечестивых благоуспешен и все вероломные благоденствуют". Но потом начали прозревать, что к индивиду это не относится, а относится к народу в целом. Ну, избранные натуры удовлетворились приверженностью к добру из принципа, во имя блага народа, но многих и многих мучил вопрос: зачем же быть праведным, когда грешным быть, по крайней мере если не попадаться, приятней и полезней, а то, что будет с народом, так это ведь когда-то, а не со мной сейчас. И вот приходит, наконец, вразумительный ответ на вопрос "зачем?". Оказывается эта жизнь - это еще цветочки, бренная она и преходящая, "все там будем". А ягодки - это та другая, непреходящая, вечная, которая наступит в "конце времен". Но несмотря на то, что мы "все там будем", не все мы там будем в одном месте. А один будет вкушать райскую жизнь в Царстве Небесном, а другие - терпеть адские муки, естественно, в аду.