Эволюция любви

Лиза впивается в мои волосы и натянувшись как струна сама еще жестче прижимает мою голову стремясь к очередной разрядке. Она сильно сжимает бедрами мою голову и я почти не слышу её финальный крик и только ощущаю содрогания тела и вибрации перебегающие из её тела в моё и едва чуть опять не кончаю от этого. Не давая затихнуть её оргазму поднимаюсь и с ревом насаживаю её на свой окаменевший член, жестко вцепившись в её попку. Он обхватывает руками мою шею и прижимается к моей груди. При каждом моем резком ударе её острые соски скользят по моей груди и Лиза исступленно стонет бессильно поглощая мои неистовые движения. Но вскоре тело её снова отзывается на бешеный темп и глубину проникновений и её жадное лоно снова сокращается готовое принимать и давать новую волну наслаждения. Я уже так близок, уже почти там, уже утопаю в этом.

— Давай! хриплю я в исступлении. — Давай Ромашка! Кончи для меня еще раз!

Мои слова превращаются в рык безумного наслаждения когда мы взрываемся одновременно. Звуки нашего безумия мечутся в тесном пространстве душевой кабины, возвращаясь и обжигая слух снова. Мои ноги меня не держат и я опускаюсь вниз, сохраняя себя глубоко внутри тела любимой. Я буквально ослеп и оглох от такого сверхъестественного финала. Я раздавлен и убит. И понимаю особенно четко что если и до этого я знал что Лиза лучшее что могло бы быть в моей жизни, то теперь я знаю что она не просто лучшее. Она единственно возможное существо во всем мире. Идеально подходящая. Моя. А я всегда был только её.

— Это было… — тихо шепчет Лиза в мою шею. — У меня такого никогда не было..

— Возвращайся ко мне через месяц и такой будет каждая наша ночь, хитро улыбаюсь я и целую её волосы.

— Ты больной. Если мы будем заниматься таким сексом каждую ночь, то через месяц я умру от физического и психического истощения, — усмехается Лиза.

— Вранье. Ты крепкая девушка. К тому же все дело в тренировке, — отвечаю я и поднимаю нас на ноги.

— Ну уж нет. Ходить вразвалочку я пока не готова. Придется тебе попридержать свои аппетиты. Если ты конечно на это способен.

Я чувствую опять внутри укол страха. Лиза все еще не верит в то что я могу сохранять верность в отношениях? Сомневается что смогу удержаться и не ходить налево, удовлетворяя мой неуёмный сексуальный аппетит?

Я вздыхаю. Моя глупенькая Ромашка. Не понимаешь ты что это по тебе я так изголодался, что никак остановиться не могу. Ну что же сам виноват что создал себе образ блудливого кобеля и всеядного бабника. Придется исправлять. Временем и терпением.

Мы возвращаемся в постель и долго болтаем, вспоминая детство. Лиза хохочет когда я вспоминаю её эпичное падение в огромный чан с гашенной известью для побелки фасада их дома. Туда её привело неуемное любопытство и временное отсутствие маляров отлучившихся в магазин на обед. Тогда ей жутко влетело когда она вся такая красивая вернулась домой, заляпав весь подъезд и прихожку в коммуналке. Да и нам с Колькой перепало от матери за уделанную одежду после того как мы вытаскивали неугомонную Лизку из того чана.

— Боже а я уже совсем об этом и забыла хохотала Лиза. — А ты помнишь! Сколько нам тогда лет то было?

— Тебе шесть, а мне семь. А еще через неделю эта история с голубями. Помнишь? Твой дед наловил их на чердаке и хотел пустить в суп. А ты прокралась в ванную, где он их оставил, сперла и выпустила на волю. А мы с Колькой честно врали что понятия не имеем где ты когда он искал тебя, а ты пряталась за гаражами.

— Вот, блин. А я и забыла совсем эту историю. — продолжает смеяться Лиза.

— Это все потому что ты была просто генератором таких историй и происшествий. С тобой же все время что то происходило. Я все про тебя помню Ромашка.

— Не может быть!

— В самом деле? Я например помню как мы с Колькой учили тебя кататься на коньках.

— Ооо! Я помню! Я ведь так и не научилась! Бедная моя попа, я упала на неё тогда столько раз что на целую жизнь вперед бы хватило! Но видимо танцы на льду это совсем не моё! — смеется Лиза.

— Да мне так больно было наблюдать за тем как ты раз за разом падаешь и трёшь свою тощенькую попку. Хотя я и мучился от эрекции желая тоже её потрогать.

— Да ладно! Сколько тебе лет то было?

Лизонька у нас мальчиков это знаешь ли довольно рано начинается. Но когда мы летом помогали тебе освоить тот здоровенный велик было ещё хуже. Я ведь придерживал его сзади за багажник и твоя попка в шортах так и мелькала у меня перед носом. И ещё твои волосы постоянно попадали мне на лицо и я вдыхал их запах. Это было по настоящему жестко. Мне было так больно ходить как никогда до этого. Моя бедная правая рука отнималась просто в эти дни. Мне было достаточно представить как я провожу рукой по твоей попе или касаюсь груди и я взрывался таким фонтаном, что глаза закатывались. Как же ты мучила меня тогда! Но я бы не отказался от этого ни за что на свете.