Эволюция военного искусства (Том 1)

Наполеон почерпал свою силу в убеждении солдат, что первая его забота солдатское счастье. Когда в 1807 году, после окончания войны французский пехотинец мечтал том, чтобы скорее вернуться во Францию из Восточной Пруссии, целые корпуса были перевезены на перекладных, хотя для этого значительную часть немцев пришлось обратить в подводчиков{215}. Наполеон не забывал, что он получил в армии и в народе популярность в 1797 году не столько своими блестящими победами, сколько тем миром в Кампо-Формио, который он заключил. Наполеон, втянувший Францию в бесконечную войну, добился власти, как миротворец, и понимал, что даже у ветеранов, среди трудов и опасностей похода, мелькает мысль о прелестях: тихой, спокойной, мирной жизни - и этой тягой к миру император пользовался, требуя в своих приказах перед большими сражениями энергичного усилия, чтобы разом сломить врага и получить возможность вкусить мирный отдых.

Наполеон напоминал солдатам победы, одержанные, благодаря его искусству, с малой кровью - Ульм, где Мак был вынужден сдаться без боя, или Аустерлиц, где потери французов были в 8 раз меньше потерь русско-австрийской армии.

Условия управления. Прежде чем перейти к изучению стратегии и тактики Наполеона, необходимо обратить внимание на условия управления войсками его эпохи. Единственным средством связи являлась посылка конных ординарцев; оптический телеграф хотя и был уже изобретен, но представлял средство, требующее значительного времени для налаживания и не применимое в условиях маневренной войны. Таким образом, быстрая доставка боевых приказов была обеспечена только в том случае, если корпуса армии находились на расстоянии пробега хорошего ординарческого коня{216}. Карты, находившиеся в распоряжении Наполеона, не выдерживают самой скромной современной критики; на них проредены только очень большие дороги, рельеф почти вовсе не выражен, даже крупные селения подписаны не полностью{217}. Характер карт напоминал современную, небрежно составленную схему. По таким картам заглазно распоряжаться было весьма опасно; пользование ими требовало производства многочисленных добавочных рекогносцировок. Пословица Наполеоновской эпохи гласила: самый скверный проводник лучше самой хорошей карты{218}.

Но характер Наполеона был таков, что его подчиненным предоставлялась, минимальная доля творческой инициативы; маршалы являлись не сотрудниками, а исполнителями приказаний императора. Самостоятельность свою они могли проявлять только в способах исполнения; творческая часть оставалась целиком в руках Наполеона. В лице своего начальника штаба, Бертье, Наполеон имел не помощника по оперативной части, а только начальника связи, который добросовестно обеспечивал рассылку по назначению приказов Наполеона и мог всегда доложить справку о расположении частей армии по последним сведениям. Наполеон диктовал ему распоряжения, но не посвящал его в ход своей мысли. Неразлучно с Наполеоном в его кабинете на походе был топограф Баклер д'Альб, расставлявший на карте императора флажки, обозначавшие данные о своих и неприятельских войсках, и помогавший разбираться по карте в донесениях. Хороший рисовальщик, Баклер д'Альб был лишен какого бы то ни было военного образования и был далек от того, чтобы выйти из роли механического помощника и стать настоящим офицером генерального штаба. Таким образом, управление было до чрезвычайности централизовано, и Наполеон обходился без оперативных помощников, без настоящего генерального штаба{219}. В присутствии его подавляющей личности сотрудники обращались в писарей{220}. Он входил в мелочи, был сам своим начальником военных сообщений, не только ставил тылу задачи, но сам выбирал пункты для расположения крупных этапов и определял, какие запасы, в каком размере и где сосредоточить.

Наполеон не был наставником. Только на Даву можно указать, как на его ученика в оперативном искусстве. При энергии Наполеона, в расцвете его физических и умственных сил, когда приходилось распоряжаться относительно малыми армиями, на тесных театрах войны, ему удавались гениальные операции, на которых ложился отпечаток единства мысли и воли, проникавшего все распоряжения. Но когда, приближаясь к 40 годам, непрестанным нервным напряжением он расшатал свой организм, когда состав армии начал приближаться к полумиллиону, а театр военных действий расширился до огромных размеров (1812-1813 гг.), невыгодные стороны чрезмерной централизации управления начали ярко сказываться и в результате привели Империю к гибели.

Характер стратегии Наполеона обусловливается, во-первых, доставшимися ему в наследство от французской революции огромными моральными и материальными силами; революция уничтожила все феодальные перегородки между гражданином и государством и предоставила в распоряжение последнего и всю кровь, и все платежные способности населения; и, во-вторых, необходимостью для Наполеона централизовать управление, в виду плохих средств связи.