Евреи, которых не было. Книга 2

Самое неприятное в этой истории — попытки местного начальства представить события в виде «еврейского бунта». К этому — и арест евреев, которых представили «зачинщиками», и вызов 500 крестьян, сыгравших роль подкрепления. Начальству из Балта тоже официально сообщили о «бунте жидов», и Милорадович с войсками приехал подавлять еврейский бунт, а вовсе не прекращать погром. Заступничество протоиерея Радзионовского, местной интеллигенции, те последствия погрома, который он видел своими глазами, заставили Милорадовича быстро переменить мнение о происходящем.

Уже 31 марта предводитель дворянства Бялогородецкий вызвал к себе раввина Шапиро и сказал ему: «Скажи вашим евреям, чтобы они не марали начальство перед губернатором и не жаловались бы на христиан, иначе им будет еще хуже: до сих пор грабили их имущество, а то может дойти еще и до резни».

С удовольствием сообщаю, что евреи не испугались, «марали начальство» в своих показаниях, и что губернатор Милорадович до конца выполнил свой служебный долг. Местное начальство рассталось с хлебными местечками, а уж слава о них пошла по всей Руси великой.

После этих событий Российское правительство в 1891 году вносит в Уголовное уложение новую статью: «Об ответственности за открытое нападение одной части населения на другую». Тоже итог, в своем роде.

КИШИНЕВСКИЙ ПОГРОМ 1903 ГОДА

Накануне погрома в Кишиневе жило 50 тысяч молдаван, 50 тысяч евреев, 8 тысяч «русских» — то есть не великороссов, конечно, а малороссов, украинцев. Здесь тоже давно искрило и громыхало, как в Балте. 6 апреля 1903 года тоже все начиналось, как «обычные столкновения между евреями и христианами, всегда происходивших последние годы (подчеркнуто мною. — А. Б.

) на Пасху».

По полицейским протоколам, «за последние годы постоянно в это время повторялись драки между еврейским и христианским населением», но «полиция не приняла никаких исключительных мер предупреждения» [46].

6 апреля все началось почти как в Балте: мальчишки кидали камни в окна еврейских домов. Пристав с околоточным пытались их задержать, но их самих «осыпали каменьями». Появились и взрослые, и «неприятие полицией решительных мер» привело к разгрому двух еврейских лавок и «нескольких рундуков». Полиция арестовала до 60 человек.

21 год назад, в Балте, это могло бы дать результат, но, как известно, мир становится все прогрессивнее и прогрессивнее. Аресты не остановили погромщиков.

С утра 7 апреля и евреи, и христиане стали вести себя неспокойно. Группы их вступали в столкновения. Кроме холодного оружия и палок, у евреев были еще ружья, «из которых по временам стреляли», и бутылочки с серной кислотой, из которых они порой плескали в прохожих. Отмечу два обстоятельства:

1. Евреи были вооружены явно лучше, но нет никаких данных, что стрельба нанесла хоть какой-то ущерб христианам.

2. Кислота из бутылочек предназначалась не только погромщикам, а всем вообще прохожим-гоям. Что уже не «нахальство», а прямое преступление, никак не оправданное самозащитой.

Христиане же подогревались не только напитками, но и рассказами потерпевших о том, как евреи обижают прохожих: стреляют в них, обливают кислотой. Ходили и слухи: о ритуальном убийстве мальчика в Дубоссарах, о христианке-служанке, убитой евреем (хотя следствие показало, что она покончила с собой). Статья об обескровленном трупе мальчика, кстати, печаталась в газете «Бессарабец», но сообщенные в статье сведения, конечно же, не подтвердились.

Прошел новый слух: правительство разрешило бить евреев, потому что они враги престола и отечества. Ах, так?! К середине дня начался собственно погром: группы христиан стали вторгаться в разные части города, уничтожая имущество евреев. Полиция принимала меры, но было ее мало, руководство отсутствовало, и каждый полицейский действовал фактически по своему усмотрению. В войсках по случаю Пасхи многие офицеры были в отпусках, управлялась армия плохо, нечетко. Если войска и вызывались, они, как правило, не заставали погромщиков, не успевали за событиями.

И вот тут «часть евреев, вооружась револьверами, прибегла к самозащите и начала стрелять в громил… из-за угла, из-за заборов, с балкона… бесцельно и неумело, так что выстрелы эти, не принеся евреям ни малейшей помощи, вызвали у громил дикий разгул страстей». При этом «дома, в окна коих были выставлены иконы и кресты, бесчинствующими не трогались» [46, с. 340].