Читаем Еврейская мудрость полностью

Это библейское предписание оказало далеко идущее влияние на еврейское право. В некоторых случаях оно позволяет ученику не оказать должного уважения учителю, судье – игнорировать показания свидетелей, даже определяет форму одежды истца и ответчика в суде.

Откуда мы знаем, что если ученик видит, что бедняк прав, а богач – не прав, он не может промолчать (если его учитель пришел к противоположному заключению)? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».

Вавилонский Талмуд, Шевуот 31а

Откуда мы знаем, что судья не должен слушать одну сторону, пока не прибыла другая? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».

Вавилонский Талмуд, там же

Этот совет мы все можем применить в собственной жизни. Я знаю из собственного опыта, что нельзя делать выводы, выслушав лишь одну сторону. К сожалению, я вновь и вновь повторяю эту ошибку.

Я помню, что когда я был маленьким, я любил читать в «Домашнем журнале для леди», который выписывала моя мать, рубрику «Можно ли спасти этот брак?» Каждый месяц там печатали рассказ о несчастливом браке с рекомендацией психолога в конце. Сначала я читал версию жены, и мне всегда казалось, что муж вел себя совершенно неправильно, и что ему нет оправданий. Однако, прочтя мнение мужа, я приходил к совершенно противоположному заключению.

Эта тенденция настолько сильна, что еврейское право позволяет судье выслушивать одну из сторон только в присутствии противника, у которого есть возможность спорить и представлять свой взгляд на проблему.

Откуда мы знаем, что если один человек пришел в суд, одетый в рубище, а другой – в одежде ценой в сто манеев,

то судья должен сказать второму: «Или оденься, как он, или одень его в одежды, подобные твоим»? Из Торы, где сказано: «Сторонись неправды».

Вавилонский Талмуд, там же

Раввины знали, что судьи – тоже люди и могут хуже отнестись к человеку, который хуже одет.

* * *

Когда кто-либо претендует на собственность другого, он должен сам доказать свое право на нее.

Вавилонский Талмуд, Бава Камма 35а

Это талмудический эквивалент известного принципа – «Собственность – это девять десятых закона». Однако, как видно из одного случая, когда соблюдение этого принципа могло привести к несправедливости, раввины были готовы его нарушить.

(Человек, назвавший себя) братом Мари бен Ицхака приехал из города Бе Хозай (в Персии) и сказал: «Раздели (наследство отца) со мной».

«Я не знаю тебя», – сказал Мари (который не видел брата много лет).

Они пошли к рабби Хисде. Рабби сказал: «Возможно, Мари говорит правду, ибо сказано: “И Иосиф узнал братьев своих, но они не узнали его” (Брейшит 42:8), потому что когда он уехал, у него не было бороды, а потом – была. (Поэтому Мари мог и не узнать тебя, даже если ты действительно его брат.) Пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят это».

«У меня есть свидетели, но они боятся давать показания, ибо Мари – злодей».

Рабби Хисда сказал Мари: «Тогда ты пойди и приведи свидетелей, которые подтвердят, что он – не твой брат». «Разве так говорит закон? – спросил Мари. – По закону доказательство должен представить тот, кто претендует на собственность другого человека».

«Я решил так в твоем случае и решу в случае любого другого злодея».

Вавилонский Талмуд, Бава Мециа 39б.[32]
Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука