Европа-45. Европа-Запад

В комнату вбежал черный пудель. Он сел неподалеку от полковника и выжидающе посмотрел на него. Полковник поднялся, взял с другого, совсем крошечного столика в углу тарелочку с едой и поставил ее перед пуделем.

«Я попал в совершенно изысканное общество,— мысленно посмеялся над собой Роупер,— картины, сигары, собаки...»

— Собака всегда должна получать еду из рук своего хозяина. Не так ли? — обратился к Роуперу полковник.

Майор почтительно наклонил голову.

— Мне вас хорошо рекомендовали, мистер Роупер,— помолчав немного, сказал полковник.

— Рад слышать это, сэр.

— Рекомендовали как великолепного, находчивого разведчика и прекрасного британца.

Рекомендовать Роупера мог, конечно же, Мартин.

— Я всегда готов доказать это, сэр,— ответил Роупер полковнику.

— Благодарю вас. Мне сказали, что вы хорошо знаете немецкий язык?

— Да, сэр.

— А также французский?

— Да, сэр.

— Итальянский тоже?

— Да, сэр.

— Зачем одному человеку так много языков? — засмеялся полковник.

— Я достаточно тщательно готовился к профессии разведчика.

— Мне нравятся такие люди,— пробормотал полковник.

— Благодарю, сэр.

— Я хотел бы дать вам одно поручение.

— С радостью выполню его, сэр.

— Пусть вас не смущает моя форма... э-э...

— Подполковник Мартин предупредил меня, чтобы я ничему не удивлялся.

— Это великолепно: ничему не удивляться! Вас не удивит, если я скажу, что лично вами заинтересовалось одно очень важное лицо?

— Ди Пи? — невольно вырвалось у Роупера.

— Ви Ди Пи^[21],— поправил его полковник.— Вы даже не можете представить, насколько это серьезно.

— Я стараюсь представить,— сказал Роупер, краснея.

— Ваши действия тогда, в Северном океане, ваша решительность в те минуты — такие вещи не забываются, мой дорогой майор,— почти сентиментально проговорил полковник.— Только исключительные люди способны на это. Когда мертвые хватают живого, нужно быть железным человеком, чтобы идти вперед и не оглядываться на них. Не так ли?

— Совершенно точно, сэр!

— Сейчас для вас представляется возможность добывать в мертвецах.

— Не совсем понимаю вас, сэр.

— Очень просто, превратиться в мертвеца.

— Но, сэр! — воскликнул Роупер, считая неуместной столь дикую шутку со стороны степенного аристократа-полковника.

— Не волнуйтесь, мой дорогой майор,— успокоил его полковник,— речь идет о вашей формальной смерти. К тому же временной. На некоторое время. Фактически же вы будете живы и даже, я бы сказал, живы еще в большей степени, чем сейчас, потому что жизнь ваша будет отныне наполнена самой бурной деятельностью. То, что ждет вас, переживали, пожалуй, только британские разведчики времен полковника Лоуренса или легендарного Раффлеса^[22].

— Я весь внимание, сэр.

Не знаю, приходилось ли вам интересоваться когда-либо финансовыми вопросами. Скажем, вопросами валютными?

— Только в общей форме.

— Не беда. У нас есть время. Примерно за месяц вам преподадут все, что надо будет знать, а затем вы отправитесь через Лиссабон и Мадрид прямо в Швейцарию, откуда, очевидно, придется проникнуть в Италию.

— Да, сэр.

— Речь идет о намерениях нацистов выбросить на мировой рынок огромную массу фальшивых английских банкнот.

— Понимаю, сэр. Мы должны воспрепятствовать этому.

— Этому воспрепятствовать нельзя. Это надо использовать.

— Боюсь, что я вас снова не понимаю, сэр.

— Вам надо будет стать распространителем этих денег. Нацисты сейчас изыскивают способы такого распространения, у них ничего пока не выходит. Очевидно, они попробуют искать агентов по сбыту в нейтральной Швейцарии. Вот тогда-то вы и предложите свои услуги. О деталях не беспокойтесь, мы продумаем все до конца.

— Но, сэр,— воскликнул Роупер,— зачем же мне становиться распространителем фальшивых фунтов стерлингов!

— Чтобы выполнить свое задание,— сказал полковник и повторил: — Чтобы выполнить свое задание. Вы меня понимаете?

— Но я не знаю, о каком задании идет речь, сэр.

— Сейчас узнаете.

Полковник поднялся, быстро вышел из холла и, вернувшись через несколько минут, положил перед майором клочок бумаги, исписанный решительным твердым почерком, который Роуперу уже где-то приходилось видеть. Он только не мог вспомнить, где именно видел этот почерк, и поднял глаза на полковника, надеясь услышать от него, что значит этот клочок бумаги и этот мужской, странно знакомый почерк.

— Я уже говорил вам об очень важном лице, заинтересовавшемся вами,— сказал полковник.— По поручению этого лица я должен сообщить вам...

При этих словах полковник выпрямился. Подскочил со своего места, вытянулся в струнку и майор Роупер.