Фабрика №22

Дети нового света учились в школах при фабриках. Их растили и обучали всему, за что заплатили их родители. Весь купленный материал заносился в память ребенка, а после раскрывался и проверялся на усвоение школьным оператором.

Самой главной проблемой для детей в новой цивилизации, стало отсутствие необходимости думать. Операторы в школах посылали специальные импульсы в головной мозг чтобы развивать извилины и запускать процесс самостоятельного мышления. Иначе растущее сознание быстро деградировало и теряло способность к самообучению.

Поэтому, дети считались очень дорогим удовольствием в среде абсолютов. Готовый, взрослый, осознанный продукт, со всеми развитыми знаниями и нейронными связами обходился куда дешевле. Растить и развивать молодого абосолюта поэтапно, было делом не простым и очень хлопотным.

Тем не менее, сам факт наличия в семье ребенка или даже двух, немедленно повышал социальный статус и придавал уважения в обществе абсолютов. Что и являлось главной парадигмой в новом мире.

Человечество полностью исчезло из городов. Все, кто смог, ушли в лесные лагеря, а кто не смог, стал донором. Для абсолютов он стал зверем, место которого в дикой среде обитания. Террористы вроде меня отлавливались и предавалась публичной переработке.

Мэр города Палмер обещал хорошую награду за мою голову. Он сообщил, что моя слава позволит продать меня на сувениры и выгадать немало средств в фонд борьбы с преступным человечеством. Ким лично взялся за это дело. Теперь я всё чаще уходил в лес в свою хижину-землянку и свои редкие вылазки в город тщательно планировал.

Я вышел на окраину города и остановился перед военными системами обнаружения. Как только датчик зафиксирует моё присутствие, в точку немедленно отправят группу перехвата с ближайшего блокпоста. Гибриды, как правило, прилетали первыми, но меня они почуять не могли, а к моменту приезда патрульной машины, я уже успевал скрыться в плотном лесном массиве. А ещё, в брошенном и позабытом двадцать втором была лазейка в виде подземного входа. Им я пользовался редко и сделал его по просьбе групп сопротивления.

Я пробежал мимо датчиков и устремился в лес. Через несколько минут я остановился и затих, спрятавшись под раскидистым дубом. Посмотрев наверх я увидел, как надо мной пролетело два гибрида. Обычно они делали несколько кругов в воздухе, прежде чем отправлялись ни с чем обратно на базу. Потом я вставал и шёл к своему временному пристанищу. Но тут я вдруг почувствовал свежий человеческий след. Гибриды тут же занервничали и полетели над макушками деревьев в глубину леса. У подъездной дороги остановился бронетранспортер из которого выпрыгнул десант. Солдаты построились в боевой порядок, рассредоточились и пошли следом за своими крылатыми ищейками.

Я затаился и пропустил взвод военных вперед. Лес уже давно им не принадлежал. Это была человеческая территория. Через пятьдесят метров всё было обнесено ловушками, минами, ложными тропами и сигнальными ракетами. Не имея свежей минной карты и не зная специальных предупреждающих знаков, что оставляли своим отряды сопротивления, соваться в лес нахрапом было крайне неосмотрительно.

Через несколько минут я услышал первые крики. Солдаты наткнулись на ловушки. Они падали в ямы с гвоздями, наступали в лунки со штырями, подрывались на минах, но продолжали идти.

Я пошёл в след за ними, аккуратно обходя все препятствия. Вдруг я услышал выстрелы и крики. Следом, раздался шум подлетающего вертолета. Прямо передо мной начался бой. Медлить было нельзя. Я находился в тылу противника и мог помочь неизвестным людям, что выступили моими союзниками.

Надо мной пролетел военный вертолет. Люди спрятались в лесу. Он развернулся, завис над пересохшим озером и принялся косить стволы деревьев крупнокалиберным пулеметом. Внезапно, я услышал хлопок. Из-за старого сарая, что когда-то был лодочной мастерской вылетела ракета и попала прямо в хвостовой винт вертолета. Его тут же закрутило, он загорелся и рухнул в лесной чаще с последующим взрывом.

Послышался дружный мужской хохот… После чего раздалось еще несколько автоматных очередей. Взрыв гранаты. Снова выстрелы, но уже одиночные и редкие. И, наконец, все стихло…

Я наблюдал за небольшой группой людей, что собралась возле сарая и вела переговоры.

Кто-то крикнул:

– Вон он, побежал! Рич! Видишь?!

Некто Рич метким выстрелом подстрелил в ногу военного, что в панике намеревался сбежать с поля боя. Он упал и принялся уползать по дну высохшего озера в лес. Отряд немедленно его окружил и раненый, потерянный абсолют принялся бесполезно ползать по кругу.

Неизвестные повстанцы снова начали веселится:

– Смотри, как жопу-то отклянчил!

– Ага, жук-навозник!

– Прижми задницу к земле, боец!

– Локтями работай! Резче движение!

– Ладно, кончайте с ним! – махнул им рукой человек, что стоял перед старым сараем и по всему был командиром отряда.