Фабрика счастливых граждан. Как индустрия счастья контролирует нашу жизнь

Ни для кого не секрет, что ученые, изучающие счастье, часто враждебно настроены по отношению к критическому социальному мышлению, называя его негативным, вводящим в заблуждение и даже нечестным. Эти ученые считают, что нам следует избавиться от такого рода негативизма, потому что он лишь подпитывает бессмысленные и бесплодные требования социальных и политических изменений. Например, Рут Винховен заявил, что негатив только подпитывает бессмысленные, бесплодные и завышенные требования социальных и политических изменений⁸⁵, потому что якобы уже существует достаточно научных доказательств того, что уровень жизни в целом и во всем мире повышается

⁸⁶. Такие негативные заявления, по его словам, являются лишь частью «давней традиции социальной критики и апокалиптических пророчеств»⁸⁷

, подпитываемой социальными теоретиками и журналистами, которые, «следуя работам Маркса, Фрейда, Дюркгейма, Рисмана, Ритцера или Патнэма […] зарабатывают себе на жизнь, занимаясь социальными проблемами, и по этой причине склонны придавать особое значение злу»⁸⁸. Эти интеллектуалы, по его мнению, распространяют «негативное видение» современного общества, которое мешает нам осознать реальные улучшения. Селигман уже развивал эту идею в похожих терминах, утверждая, что «эти социальные науки копаются в нижнем белье, узнавая много нового о структурах, которые делают жизнь трудной и даже невыносимой», но ничего не говорят нам о том, «как минимизировать эти изьяны»

⁸⁹.

Подобные заявления не только разочаровывают с научной точки зрения, поскольку они наивны в историческом плане и дезинформирующие в интеллектуальном; они также политически опасны, поскольку побуждают нас принять панглоссианскую и слишком упрощенную точку зрения, что мы уже живем в лучшем из всех возможных миров. Как сказал Томас, один из главных героев романа Томаса Манна «Будденброки», суть не в том, чтобы просто принять, что мы живем в лучшем из всех возможных миров, – что поддается доказательству, суть скорее в том, чтобы задаться вопросом: живем ли мы в лучшем из всех миров, которые можно себе представить. Это как раз то, о чем критическое социальное мышление призывает нас задуматься. Тем не менее тирания позитивного мышления заставляет нас принимать первое, не позволяя даже представить второе.

Но подавление негативных эмоций и мыслей не только способствует оправданию скрытых социальных иерархий и поддержке определенных идеологий, но и лишает права на существование и искажает страдания. Повсеместное стремление превратить непрактичный негатив в продуктивный позитив, чтобы сохранить оптимистичное отношение к себе и миру, превращает такие эмоции, как страдание, гнев и печаль, не только в нечто разрушительное и нежелательное, но, что еще хуже, в нечто безрезультатное, бесполезное или «напрасное», как выражался Левинас⁹⁰. Кунигунды, Поллианны и Гвидо со всего мира превращают страдание не только в нечто оскорбительное для тех, кто не страдает, но и в невыносимое и унизительное чувство для тех, кто страдает. Удовлетворенные люди, приписывающие себе «заслугу» в том, что они довольны жизнью, считают себя вправе обвинять тех, кто не испытывает того же, в безответственности за то, что они не сделали правильный выбор, не приспособились к неблагоприятным обстоятельствам и не были достаточно гибкими, чтобы видеть в неудачах возможности для процветания и лучшей жизни. Страдающим, таким образом, приходится иметь дело не только с бременем собственных чувств, но и с чувством вины, возникающим из-за неспособности справиться с обстоятельствами. Тирания позитива заставляет нас воспринимать печаль, безнадежность или скорбь как незначительные неудачи или быстротечные периоды жизни, которые пройдут, если приложить к этому достаточно усилий. Это предполагает, что негатив может и должен исчезнуть, не оставив никаких следов и отпечатков на психике, – тем более сейчас, когда позитивные психологи якобы нашли научный способ заменить отчаяние оптимизмом. Но настойчивое стремление видеть только светлую сторону жизни, несмотря на благие намерения, обычно скрывает глубокое непонимание и безразличие к тем, кто действительно страдает.