Файлы фараонов

Профессор позвонил ей во второй половине дня. Заки эль-Шаруд, сказал он, превратился в одержимого, и предсказать его поведение невозможно. Юкико следует нейтрализовать фанатика, прежде чем он нарушит детально разработанный план.

Японка выбрала столик в укромном месте, уселась и попросила официанта принести чаю с лимоном. Оставалось только ждать.

В западном крыле музея группа мужчин переходила из зала в зал, внося в компьютер письмена строителя ступенчатой пирамиды, легендарного зодчего Имхотепа. Затем профессор эль-Файки пригласил гостей в свой кабинет, чтобы показать им тексты Саккры. Под конец на сканер легли листы папируса знаменитой «Книги мертвых».

На пути к выходу Гилкренски как вкопанный остановился перед высоким стеклянным шкафом. Не в силах отвести взгляд от одной из полок, он передал черный чемоданчик майору Кроуи.

— Каким временем датируется эта вещица? — с изумлением спросил он у эль-Файки.

— Греко-романский период, если не ошибаюсь. Примерно двухсотый год до нашей эры.

— Невероятно!

— И тем не менее ее возраст превышает две тысячи лет.

— Позавчера я видел ее в Каире. Собственными глазами.

Войдя в расположенный на первом этаже почти пустой ресторан, Заки устроился за угловым столиком, подальше от шумной толпы туристов в холле. Простенки между окнами занимали высокие зеркала в массивных бронзовых рамах, замысловатый вензель на потолке повторял изгибы эмблемы. Тишина нарушалась лишь едва слышными обрывками чьей-то беседы да негромким позвякиванием столовых приборов. Отголоски прежней жизни, подумал эль-Шаруд.

Возврата в нее уже не существовало.

Заки раскрыл обе камеры и принялся заправлять пленку сначала в «Никон», затем в «Болекс». Вставил батарейки в лампы-вспышки. Наступил самый ответственный момент. Подняв на колени тубус, он достал короткий и толстый объектив, опустил его на стол, после чего осторожно вынул из футляра разрывную гранату.

— Заки! — раздался за его спиной женский голос. — Так и знала, что это ты!

Стискивавшие гранату пальцы едва не разжались, но эль-Шаруд все же овладел собой, поднес руку к груди и положил тяжелую металлическую сферу во внутренний карман расстегнутого пиджака.

У столика стояла Нариман Халил, старинная подруга Фариды.

— Дорогой мой, — проворковала она и уверенным жестом подвинула к себе стул. — Вот уж не представляла, что Ашмави посчастливится заполучить на свадьбу сына именно тебя! Станет знаменитый мастер размениваться на такие мелочи!

— Задание редакции, — сухо пояснил эль-Шаруд, беря в руки кассету с пленкой, чтобы унять дрожь пальцев. — Ты в числе приглашенных?

— Естественно! Без меня в Каире не обходится ни одно торжество.

— Пожалуй. Чашку кофе?

— Нет, благодарю. Я скрылась, чтобы попудрить носик. Скоро все перейдут наверх, в ночной клуб. — Нариман посмотрела по сторонам. — Это здесь вчера была ужасная стрельба? Вертолеты, взрывы, пожар?

Заки с трудом подавил в себе желание дать ей пощечину.

— Да.

Нариман сделала жест в сторону охранников:

— К счастью, сейчас здесь спокойно. — Она с заговорщическим видом склонилась над столиком. — Скажи, а к тебе приходили с обыском? Расспрашивали о Фариде, о ее братьях? Поверишь, меня таскали на допросы!

— Меня тоже.

— Они перепугали весь город! Бедняжка, и как она ввязалась в такой кошмар? Не понимаю, что заставляет людей идти против правительства, почему нельзя жить тихо? Ты можешь мне объяснить?

Заки бросил взгляд на ее золотые цепочки и на массивные кольца с рубинами. «Народ за стенами отеля ютится в трущобах, — подумал он, — детишки роются в кучах мусора и играют старыми бритвенными лезвиями».

— Нет. Не могу.

Из холла донесся громкий, призывный звук труб.

— Пойдем, Заки. Сейчас выйдут молодые! — Нариман поднялась со стула и взяла его за руку.

Метрах в тридцати от них из-за столика встала молодая японка.

Дверь бокового входа в музей распахнулась. Четверо мужчин в сопровождении профессора направились к лимузину. Взревели мотоциклы, и кортеж тронулся в сторону моста Тахрир.

Когда машины втягивались на стоянку отеля «Олимпиад-Нил», Кроуи удивленно спросил:

— Что за суета внутри?

— Там сегодня свадьба, — объяснил полковник Селим. — Мы подъедем к запасному выходу и пройдем к лифтам по служебному коридору, минуя толпу гостей.

Юкико проследовала за Заки в холл, выжидая, когда представится возможность нанести последний удар. С Гилкренски будет иметь дело лишь она. В ресторане рука ее несколько раз тянулась к висевшему на шее мешочку, однако фотографа то и дело закрывала египтянка. Краем глаза Юкико заметила, как лимузин Гилкренски, притормозив у главного входа, двинулся к углу здания.

Непрерывно щелкая затворами камер, Заки эль-Шаруд растворился в море гостей. «Необходимо перехватить Гилкренски прежде, чем он скроется в кабине лифта», — подумала Юкико. Она выбралась из толпы и подошла к урне, стоявшей напротив лифтов и двери, что вела на лестницу. Метнуть сурикэн, швырнуть на мраморный пол пару отвлекающих внимание бомб, вырвать из рук Гилкренски черный чемоданчик — на это уйдут секунды. Никто ничего не успеет понять, а она уже окажется в своем номере.