Факап

— Я вроде как знаю ваше государственное устройство, — признался Завадский, — но каждый раз ловлю себя на мысли, что это... Монархия. Феодализм. Средневековье какое-то.

— Суди, дружок не выше сапога, — посоветовал Горбовский. — Это такая старинная земная пословица, — тут же разъяснил он. — Давайте по теме. В общем, пришлось принимать экстренные меры. Видите ли, "Зеркало" срабатывает не мгновенно. Необходимо закачать в новый кусок пространства море энергии. Это требует времени. И в этот момент ещё можно что-то остановить. Мы остановили. Буквально чудом. Именно буквально.

— То есть про генераторы отрицательной вероятности Вандерхузе правильно догадался? — уточнил Завадский.

— Именно. Он нас тогда буквально спас. Я, кстати, сам не знал, что этот куркуль так хорошо спрятал эти генераторы. Мы их потом уничтожили, конечно. Но в тот момент они оказались панацеей. Процесс воплощения удалось повернуть назад. Как и не было ничего. И я был очень рад, что дядю Яшу всё-таки не пришлось убивать.

— За что, кстати? — спросил архивариус.

— Не за что, а почему. Вандерхузе — непосвящённый. Он не состоит в Досточтимой Ложе и не имеет права знать тайны. В ходе операции он их узнал. В том числе — о моей истинной природе. И, вероятно, догадался о настоящей роли Тагоры на Земле. Профан, познавший тайны, должен умереть. Так написано в законе Ложи. Я должен был его исполнить.

— Всё-таки это какая-то средневековая дикость, — сказал Завадский. — Можно же стереть память.

— Какое возражение вас устроит? С точки зрения интеллектуального комфорта? — спросил Горбовский.

— А какие варианты? — в свою очередь, спросил архивариус.

— Для вашего уровня посвящения — три. Во-первых, закон есть закон. Он установлен не нами, и не нам о нём судить. Вы даже не представляете, с существами какого уровня он согласован. Наше дело — исполнять. Это первое. Во-вторых, в некоторых случаях даже стёртую из памяти информацию можно восстановить. Это второе. В-третьих, некоторые знания меняют самую суть разумного существа... Этого для вас достаточно.

— Извините пожалуйста, но вы меня не убедили, — заявил Валентин Петрович.

— Этого и не требовалось. Я не собирался вас убеждать. Я вас проинформировал. Кстати, не хватит ли вам метаксы? Вы как-то уж очень  расхрабрились.

— Если бы вы этого не хотели, вы бы этого не предложили, — ответил архивариус.

Горбовский хмыкнул.

— И если всё так сурово, почему же вы его в таком случае всё-таки не убили? — продолжал допытываться Валентин Петрович.

— Почти убил. В самый последний момент, когда Бойцов с ребятами были уже на месте, мне пришла Высочайшая Рекомендация для ряда лиц. В том числе и для Вандерхузе. В настоящий момент он считается кандидатом, то есть не-профаном. Память ему заблокировали. Если он успешно пройдёт кандидатский срок и будет посвящён, блокировку мы снимем.

— В последний момент, значит? То есть специально? — догадался архивариус. — Это,  значит... это значит... — он умолк, выжидательно смотря на Горбовского.

— Разумеется, меня тоже контролируют, — сказал Леонид Андреевич. — И время от времени проверяют. Подкидывают задачки. В данной ситуации я еле успел... Что-то у вас глазки бегают, Валентин Петрович, — вдруг сказал он. — Какие-то у вас мыслишки в голове бродят. Давайте-ка их сюда. Что вы себе надумали?

Завадский заметно растерялся.

— Да ничего я такого не думал, — начал он, потом осёкся. — Всякие глупости, — попробовал он с другого конца. Горбовский молча ждал. — Это вообще не мои мысли! — наконец, нашёлся Валентин Петрович. — Просто вы, когда вели вот эти все разговоры... вот это вот, — он покрутил руками туда-сюда, — это, кажется, заразно... И у меня тоже стали возникать всякие соображения... совершенно гипотетические...

— Ну-ну-ну, — нетерпеливо произнёс Леонид Андреевич. — Не тяните кота за хвост.

— Ну в общем я подумал... Вы сказали, что там был корабль с очень высокопоставленным лицом. Но вы не сказали, был ли там Целмс.

— Вы что себе вообразили? — голос Горбовского стал жёстким и холодным. — Что тагорянка из Правящей Семьи, станет общаться с каким-то землянином?

— Если он может быть полезен — почему нет? — архивариус отхлебнул ещё метаксы, для храбрости. — Или просто из любопытства? Посмотреть на редкую зверюшку? И, кстати, откуда Сикорски получил информацию, что Целмс прячется именно там? — Тут ему пришла в голову такая идея, что он выдул всю оставшуюся метаксу одним глотком. — Кстати, вот вы сказали, что остановили копирование. А если нет? Если корабль скопирован? Вами? Чтобы получить в свои руки члена королевской семьи и выкачать из неё какую-то информацию? Нужную вашей тагорянской семье? — его несло, но он уже не мог остановиться. — Да и весь этот конфликт между Целмсом и Сикорски вы разжигаете и поддерживаете. Чтобы в случае чего всё валить на Рудольфа. А на самом деле Целмс работает на вас и ваше семей...

— Гена, — сказал Горбовский. — Убери. И алкоголь тоже убери. Он от него смелеет.

Завадский замолчал с открытым ртом. Потом его закрыл. Потряс головой.