Факап

Через пару дней у порога скромного учёного замаячили соанские гости. Они объяснили, что чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы гороскоп оказался удачным. Таким, чтобы внушить дону Рате уверенность в баснословных выгодах, которые получит Арканар в результате подобного вложения. И они готовы материально простимулировать почтенного астролога, чтобы он получил правильный результат.

Лена, если ты это читаешь, имей в виду — я много в чём разбираюсь, а вот в астрологии ни бум-бум. Левин тоже. Насколько я понял по его воспоминаниям, арканарское звездочётство от старинного земного отличалось довольно сильно. Арканарские астрологи больше учитывали всякую символику, вводилось какое-то «собственное время движущихся звёзд» и ещё всякая псятина. В целом принцип был тот, что брались расположения звёзд и планет, связанные с субъектами, между ними строились связи, а потом как-то толковались. Ну, в общем, не понимаю я этого.

Так или иначе, Багир Киссэнский гороскоп построил всем на удивление: он был сплошняком исчерчен благоприятными аспектами, плохих было мало и они на общем фоне смотрелись бледно. На основании этого гороскопа он написал заключение, что сделку с соанцами надо заключать, причём в самом ближайшем будущем, пока расположение звёзд не изменилось.

Вот тут-то в дело и влезло свежеиспечённое министерство, возглавляемое доном Рэбой.

Насколько понял Левин, личных интересов в этом деле у него не было. Ему важно было кого-нибудь ущучить. На министра финансов у него не хватало ресурса, а вот Багир был как раз по зубам.

Надо сказать, что дон Рэба всё сделал по закону. А именно — добыл копию гороскопа, после чего нанял двух уважаемых астрологов. Которые исследовали документ и дали заключение, что положения движущихся звёзд искажены. Например, планета Раху, никогда не удаляющаяся от Солнца более чем на двадцать восемь частей дуги, на данном гороскопе находится в тридцати частях дуги, причём сделано это явно затем, чтобы прочертить благоприятный аспект с планетой Хету и избежать крайне неблагоприятного аспекта со звездой Ветэо, губительного для торговых сделок. А вообще они обнаружили с десяток явных подлогов и фальсификаций. Каковые дон Рэба и предъявил Багиру Киссэнскому лично. И поставил его перед крайне неприятной дилеммой: или признать себя неучем и шарлатаном, ничего не смыслящим в астрологии, или же — сознательным обманщиком, пытавшимся обмануть королевского министра.

Дон Рэба недооценил Багира. Тот, выслушав предложение, улыбнулся — после чего упал на пол и принялся биться головой о ковёр, хрипя и пуская ртом пену. Дальше он весьма артистично изображал безумие. Доказать, что он симулирует, можно было только одним способом — бросить его в Весёлую Башню, поближе к калёному железу и прочим инструментам, приводящим в разум. Чтобы это провернуть, дону Рэбе пришлось поднапрячься. А именно — изобрести уникальную в арканарской практике формулировку «безумие, граничащее с государственным преступлением», под каковую и подверстать случай Багира. Король был недоволен: он ценил работы Багира по уточнению календаря. Однако доказательства, представленные первым министром, были убедительны, так что бумагу о заключении под стражу Его Величество подписал.

Опять же, с Багиром обошлись, можно сказать, деликатно. Вместо того, чтобы сразу передавать его палачам, астролога просто бросили в каменный мешок, чтобы он поразмыслил над своим положением и понял, что лучше сотрудничать со следствием, нежели и дальше изображать безумие.

Тут вмешался Антон-Румата. О доне Рэбе как о фашисте, одержимом желанием истребить культуру, он тогда не думал. А вот о том, что вызволенный из застенков Багир будет, как минимум, благодарен своему спасителю и поубавит спеси — на это он и в самом деле надеялся.

Вызволить астролога из темницы оказалось не так уж сложно — имея неограниченный запас золота. Малышев просто купил нескольких высокопоставленных тюремщиков, пообещав им не только деньги, но и защиту. В результате Багир, уже выдержанный до нужной кондиции, до допросной так и не дошёл: пропал где-то по дороге вместе со стражниками и их начальством.

Дон Рэба пришёл в ярость. Или сделал вид, что пришёл в ярость. Во всяком случае, он воспользовался этой ситуацией, чтобы полностью заменить весь персонал Весёлой Башни на орденских специалистов — на том основании, что их нельзя купить задёшево. Антон этому тогда значения не придал: его больше волновало то, что Багира начали искать, причём вполне профессионально. Пришлось отправлять его за пролив, в метрополию. Когда первый министр узнал, что добыча ускользнула — а узнал он это подозрительно быстро — то дал волю мелкой мстительности: сжёг обсерваторию, в назидание прочим.